- Да ты что, неужели ты доверишь такое дело этому оболтусу? - сказал бы человек, не знающий меня.
В ответ мой сосед, давший мне поручение, с улыбкой уверенного в себе человека ответит:
- Этот мальчик хороший, ему можно доверять.
Поэтому представление о себе, как о положительном человеке, укоренилось в моей голове.
Но однажды мой старший брат и несколько его дружков решили устроить ночью рейд в соседский огород и уговорили меня проникнуть туда за полуспелыми фруктами. Просьба взрослых ребят польстила моему самолюбию, и я с гордостью согласился. Операция прошла успешно.
- Молодец, ты очень хороший мальчик, - похвалили меня старшие, съедая полуспелые абрикосы, сливы и персики.
Обнаружившему вандализм соседу кое-кто шепнул имя «вора», и тот пришёл к нам домой, чтобы моя мать наказала меня. Однако она встала за меня горой.
- Да ты что, мой младший? Этого не может быть! Он хороший мальчик. Это был, наверное, мой старший. Я сейчас ему покажу.
Я проснулся от визга брата, который «получал» от моей матери. Он ни словом не выдал меня, ни словом, ни действием не обидел меня за незаслуженно полученное наказание, а я не защитил его.
Мой отец присоединился к числу хвалящих меня людей с некоторым опозданием. Вечерами за ужином отец и мать делились своими впечатлениями о дневных событиях, и моя мать часто хвалила меня за выполнение разных её поручений.
- Молодец, сынок, всегда помогай маме, - поддерживал её отец. - Дай Бог тебе здоровья и удачи в жизни. Ты хороший мальчик, и всегда будь таким.
В школьные годы я был не только хорошим, но и «отличным».
Отличным-то отличным, но я не всегда понимал, что имела в виду моя мать,говоря обо мне.
- Какая-то особа рождена под счастливой звездой. Нет сомнений, он осчастливит её, - временами говорила она в беседах с другими.
Я удивлённо думал, о какой особе и о каком счастьи они говорят, причём тут какая-то звезда, и причём тут я? Потребовалось время, чтобы я понял истинный смысл тех слов.
Я начал замечать, что вызываю какую-то странную улыбку у большинства молодых девушек и считал, что их улыбка вызвана каким-то моим недостатком, о котором я понятия не имел, что меня смущало. Чувство моей «дефективности» сделало меня стеснительным.
Но три особы радикально изменили моё представление о себе.
Нас было несколько школьных друзей. Мы часто собирались дома у одного друга позаниматься уроками или порезвиться и подурачиться.
Сосед моего друга работал фотографом в киностудии и подрабатывал, делая портреты. Для привлечения клиентов, он делал скидку в цене друзьям своих соседей. Однажды мы решили воспользоваться его услугами и сфотографировались у него. Когда фотографии были готовы, мы стали разглядывать их, обсуждать. Оказалось, что только я улыбался.
- Интересно, - сказал один из ребят, - у нас у всех серьёзное выражение лица, а этот дурак … улыбается. Посмотрите, как он открыл свою пасть.
- Послушай, кретин, ваши серьёзные портреты можно использовать как пугало. Покажи кому угодно, и они испугаются, а дети ещё и заплачут, - отпарировал я.
В наш шумный и весёлый спор вмешалась пятнадцатилетняя сестра друга.
- Да вы что, ребята, зря спорите. Вы все вышли хорошо, а лучше всех вышел вот он, с улыбкой, - и она кивнула в мою сторону.
- Ты так считаешь? – в один голос спросили все.
И через паузу налетели на неё:
- Да что ты понимаешь в искусстве, в фотографиях.
- Я, быть может, в искусстве не разбираюсь, но посмотрите на его … улыбку, - мягко сказала она, и мы все опять начали рассматривать наши портреты.
- Ну, и что ты тут увидела? - спросил один.
- Ну вы даёте, ребята. Вы все завистники. Да взгляните на вашего друга, как следует, не считая себя самыми красивыми. Посмотрите на его красивую, тёплую и … сладкую улыбку, обнажившую его красивые зубы, - сказала она и, посмотрев на меня, весело добавила, - просто прелесть.
Случайно оказавшись с ней наедине, я сказал:
- Спасибо, что решила заступиться за меня. Ты хорошо умеешь убеждать.
- Да ты что, думаешь, что я сочиняла там? Я считаю, что у тебя очень красивая улыбка, - рассмеявшись, сказала она и, посмотрев по сторонам, шепнула, - я балдею от неё.
Я смущенно отвёл глаза.
- Я знаю, что ты стеснительный, но меня ты можешь не стесняться, - успокаивающе сказала она и шепнула, - я хочу, чтобы ты меня поцеловал.
- Ты что, рехнулась? Ты же сестра моего друга! – резким голосом шепнул я.
- Ну и что, не твоя же, - спокойно ответила она.
Она смело и решительно подошла ко мне.
- Какие хорошие волосы у тебя, такие кучерявые, просто прелесть! Можно я потрогаю их? - сказала она и, схватив мои волосы в охапку, поцеловала меня.
- Да, я думаю, что своей улыбкой ты привлечёшь много женщин, - она понизила свой голос и добавила, - когда я подам тебе знак, приходи ко мне, и мы с тобой ещё поцелуемся …. Хорошо?
Через несколько минут она попросила помочь ей унести тарелки и я, схватив посуду, пошёл с ней на кухню. Она опять поцеловала меня, но я, несмотря на своё ликующее сердце, не мог принять её чувственную щедрость и слегка оттолкнул её.
- Не надо обращаться грубо со мной, ты потом ещё скажешь «спасибо», - загадочно заметила она.
- Прости, - сказал я, - ты очень хорошая девушка, но жаль, что ты сестра моего друга. Я не могу преодолеть это препятствие.
Хотя я был поражён её преждевременной зрелостью, для меня главным открытием того дня были не столько её поцелуи, не столько её оценка моей внешности, сколько пробуждение и раскрытие во мне мужчины приятной наружности, о чем я раньше не задумывался. Моя внутренняя реакция была удивительно радостная: «О». У меня возникло чувство какого-то смутного, нечёткого мужского «Я». Я понимал, что должен чем-то гордиться, а во что выливается это преимущество и как им следует пользоваться, у меня не было ни малейшего представления.
Более чёткое и ощутимое представление о том, что я уже «мужчина» внесла моя соседка, открывшая мне не только разницу между мужским и женским телом, но и научившая, как использовать эту разницу для получения удовольствия.
Однажды я не выдержал и спросил:
- Послушай, это действительно поразительно приятно. А как ты, ты какое удовольствие получаешь от этого?
Она погладила моё лицо и с улыбкой сказала:
- Какой ты хороший и чистый парень. Я надеюсь, что ты меня не забудешь.
Она очень просила меня никому ничего не говорить о наших встречах. На мое: «Почему?», добавила:
- Доверься мне и прими от меня этот совет, как бесценный подарок. Никогда не рассказывай другим о своих связях с женщинами, держи их в тайне. Женщины обожают таких мужчин.
Она каким-то чутьем понимала, что для меня такая причина покажется логичной, чтобы держать язык за зубами. Она не ошиблась. Позже я узнал от моего старшего брата и его друзей, что многие ребята гораздо старше и интереснее меня безуспешно пытались добиться её благосклонности. Она выбрала среди всех её поклонников меня, не претендующего ни на что.
Я любил читать и часто посещал местную библиотеку. Молодая библиотекарша часто предлагала посидеть с ней. Мы разговаривали о прочитанной книге, обсуждали сюжет и героев. Скоро обнаружилось, что некоторые взятые мною книги она не читала. И мы долго говорили не только о книгах, но и просто точили лясы. Я поймал себя на том, что мне это нравится.
Когда я вернул «Последний из Могикан» и рассказал ей о книге, то в конце не удержался от слёз, заплакал, она погладила мою руку. Мне показалось, что ток прошёл по всему моему телу. Придя в себя, я посмотрел на её улыбающееся лицо.
- Мне тоже было мальчика жалко, я тоже плакала, - сказала она, - но не больше, чем когда мне сказали, что меня переводят в Центральную Библиотеку.
- Вы уходите от нас? – удивлённый новостью, спросил я.
- Ну да, но не навсегда же, ты же будешь ходить в Центральную Библиотеку заниматься. Много студентов посещают её, и ты скоро станешь студентом. А для того, чтобы ты не забыл меня, я хочу устроить проводы. Мы с тобой проведём всё воскресенье вместе. Хорошо?
- А что мы будем делать? - спросил я.
- Во-первых, я покажу тебе моё новое место работы, а потом …
- А потом мы просто погуляем по городу, по улицам, по паркам, - я радостно прервал её.
- Вот и прекрасно, - захлопав в ладошки, радостно сказала она.
Я, конечно, тут же согласился. Она мне очень нравилась и я, на самом деле, был рад предстоящей возможности провести больше времени с ней. Я замечал, что она по-другому относилась ко мне, не так, как к другим ребятам. Это льстило и возбуждало во мне смутную, но приятную тревогу. Во мне начинала возникать мысль о том, что… Но я не знал, каким образом я могу знать, хочет ли она то же самое, что и я?
Мы договорились о месте и времени встречи.
Время до следующего воскресенья, мне показалось, тянулось долго, как вечность. Я приехал на место встречи гораздо раньше и с нетерпением ждал её появления, что случилось с некоторым опозданием.
Библиотека была закрыта, о чём она сожалела и предложила пойти посмотреть на город из ближайшего парка. Мы отправились пешком и прошлись по почти пустому парку, откуда с холма были видны отдалённые окраины города. Как-то она споткнулась и чуть не упала, а я быстро поддержал её за талию. В ответ она тоже положила свою руку на мою талию, и мы стали так ходить. У меня появилось доселе непонятное мне напряжение, желание прижать её ближе. Я будто в трансе действовал по инерции и начал гладить её.
- Хорошо, что нет людей вокруг. Мне очень приятно, - сказала она и в ответ стала гладить меня по спине.
- Давай поищем хорошее место для обозрения, - предложил я.
Мы углубились в лес и плюхнулись под деревьями на травку, как только нашли местечко с заросшей травой.
Я смутно помню всё остальное, только было слышно бешеное, громкое биение моего сердца да её шепоты, перемешанные со вздохами:
- Какой ты хороший, какой ты сладкий.
Я понимал, что происходило, а как всё началось, не имел ни малейшего понятия. Мои глаза были закрыты, а мои губы застыли в улыбке безмерной радости. Я с ужасом оглянулся вокруг от испуга, когда она тонким голосом вскрикнула и застонала.
- Почему ты кричишь, ты испугалась? – спросил я.
Вместо ответа она, глубоко дыша, схватилась обеими руками за мою поясницу и прижала к себе, не давая мне возможности двигаться.
- Какой ты мужчина! – тяжело дыша, шепнула она, лёжа рядом со мной с закрытыми глазами.
Мы задержались там, под деревьями, долго, повторяя одно и тоже без устали, и вышли из парка, когда уже было совсем темно. Только через некоторое время я понял, что моя библиотекарша заранее спланировала всё, иначе она не принесла бы с собой бутерброды и воду в термосе.
Мне было очень приятно, что она выбрала меня и что она увидела во мне мужчину. Это открытие помогло мне посмотреть на мир другими глазами, более зрелыми, и я почувствовал себя уже опытным.
Я встречался с хранительницей книг ещё несколько раз, но испугавшись мысли, что она может забеременеть, прервал наши отношения. Я не хотел ей портить жизнь непредвиденными последствиями.
С сентября я стал ходить в Университет, который был на расстоянии одного квартала от Центральной Библиотеки. Мы случайно виделись несколько раз, говорили о моей учёбе, о её работе и, пожелав друг другу успехов и здоровья, любезно расставались. Но каждый раз она вызывала во мне чувство гордости за неё, как за ту женщину, которая придала чёткие формы и сделала ощутимой концепцию «Я – мужчина», подарив миру ещё одного самоуверенного самца, думающего, что только между его ногами есть набухающая часть тела. Она дала мне почувствовать себя мужчиной! Всё эти мысли вызывали у меня новое желание встретиться с ней.
Я несколько раз попытался добиться свидания, но она, улыбаясь, только отрицательно качала головой. Мне было непонятно её поведение, как она могла после всего того, что произошло между нами, с безразличной улыбкой отворачиваться от меня. Только через год я узнал, что у неё была возрастная квота на шестнадцатилетних юнцов, которых она допускала к себе.
В университете мои дела шли хорошо, и я чувствовал себя отлично «академически», но мне этого было явно недостаточно.
С университетскими друзьями мы часто шумно собирались в библиотеке за одним столом заниматься то уроками, то другими интересующими нас вопросами, нам часто делали замечания.
А однажды, когда молодой парень попросил вести себя потише, мой приятель шепнул, что мы читаем книгу с описанием интимных позиций в ухо парню, после чего тот принял участие в нашем чтении. Гость, послушав одно описание, не удержался и пригласил своих друзей к нашему столу. Чтение сопровождалось воплями и громкими вопросами «Как это можно?». А когда интерес к нашему столу возрос и многие ребята, взяв стулья, стали присоединяться к нам, начальство зала попросило нас освободить помещение.
На следующий день друг подошёл ко мне и пожаловался на то, что всю ночь не мог уснуть.
- Ну, найди себе подругу, - я ему посоветовал.
- Да, конечно, подругу так легко найти! – саркастически заметил он.
- Конечно, легко, - сказал я.
- Да? Найди хоть одну, не мне, а себе, ведь у тебя тоже нет подруги. Было бы так легко, у кого- у кого, у тебя была бы подруга.
- Да есть у меня подруга, есть, - сказал я скорее от гордости, чем от желания подтвердить реальность.
- А где она, почему мы тебя не видим с ней? – продолжал атаковывать друг.
- Не занимаюсь рекламой моих отношений с девушками. С девушкой можно легко знакомиться. Вопрос в другом, захочет ли она провести время с тобой?
- Покажи на практике, - настоял мой друг.
Обращённые на нас взгляды указывали, что мы шумим, и я, во избежание конфликтов, предложил другу пойти в буфет. Купив бутерброды и кофе, мы почти в пустом зале сели за стол, где сидела молодая девушка. Я видел её впервые.
- Можно посидеть с вами? – спросил я у неё разрешения.
Она посмотрела вокруг и сухо сказала:
- А что, не хватает свободных столов в пустом буфете?
- Больше, чем хватает. Много столов, но вас там нет. Я никогда не видел такую красивую девушку, как вы. Надеюсь, вы поймёте меня и не будете сердиться на моё желание познакомиться с вами, - виновато сказал я.
Она улыбнулась.
- Спасибо, - сказал я, - меня зовут Миша, а это мой друг Виктор, - и я кивнул в сторону друга.
Она опять улыбнулась и представилась:
- Меня зовут Геноэфа, я часто вижу вас здесь. Приятно познакомиться. - и она протянула руку. – Зовите меня просто Эфа.
- Да, очень красивая, но боюсь, что такая же ядовитая, - пошутил я.
- Причём тут яд? – спросил сконфуженный Виктор.
- Эфа - маленькая ядовитая змея, - объяснил я Виктору.
- Не бойтесь, - спокойно сказала она, - мой яд для непослушных.
- А откуда вы знаете, я послушный или нет?
- Чутье! Моё чутье меня не обманывает. Вы хороший, послушный мальчик, - нагнувшись, шепнула она.
- Ха, - произнёс я бунтарским голосом, - давайте проверим ваше чутье.
- Согласна, - сказала она. – Скажите, пожалуйста, вы оперу любите?
- Люблю, - ответил я с пафосом.
- Прекрасно! А вы хотите послушать спектакль в зале оперного театра? Да?
- Да, - восхищённо сказал я.
- Приходите ко мне в общежитие завтра в шесть часов, - приказным тоном сказала Эфа.
- Хорошо, - сказал я голосом податливого, послушного мальчика, целью которого было скорее прикрыть радость мгновенного и неожиданного успеха.
Погладив моё лицо, она сказала, обнажив свои белые зубки в улыбке уверенного в себе человека:
- Я же сказала, что вы станете моим послушным мальчиком! До завтра, - сказала Эфа и удалилась.
Виктор недоверчиво сказал на это:
- Только не говори мне, что ты только что познакомился с ней.
Я успокоил его, сказав, что она моя давнишняя знакомая, хотя сам не верил тому, что только что произошло. Я был возбуждён от своего неожиданного успеха.
На следующий день я пошёл в общежитие, где она жила. Пока я поднимался к ней, я увидел свою однокурсницу, которая удивилась, увидев меня. Я сказал, к кому иду.
- А, удачи тебе, - сказала она и иронически засмеялась.
Я посмотрел ей вслед и, невольно сравнив её с Эфой, почувствовал жалость. Эфа была видной девушкой, и, видимо, многие девушки завистливо относились к ней за её способность привлекать внимание парней.
Дверь открыла сама Эфа и, познакомив меня с парнем, который уже находился в её комнате, исчезла под предлогом, что должна привести себя в порядок. Мы разговорились с молодым парнем о футболе и живо стали обсуждать последние игры чемпионата.
- А откуда ты знаешь Эфу? - наконец не выдержал он, замаскировывая вопрос «Кто ты?», опережая мой аналогичный интерес.
С очень серьёзным видом я ответил:
- Мы идём слушать «Аиду».
Он, растерянно посмотрев на меня, спросил:
- А кто Аида?
Я посмотрел на парня и постарался справиться с вихрем вопросов, которые подняло у меня его культурное невежество. Почему-то всё перемешалось и переплелось в хороводе: парень, я, выточенная Эфа, опера, футбол, поцелуи, ревность, ненависть, смех и плач, присутствие парня в её комнате, её способность спокойно оставить его и пойти со мной и миллион других вопросов, от которых я освободился в миг и даже не моргнул, когда объяснил ему, что к чему. Почему-то я ощутил необъяснимую радость победы, почувствовав мгновенное преимущество над кем-то, перемешанное со смутным чувством неопределённости, завершающейся вопросом: «Кто же Эфа?»
Почему-то я не смог избавиться от мелькающего перед моими глазами примитивного образа маленькой и тонкой змейки с головой Эфы. К моей радости Эфа появилась, и я тут же избавился от моей галлюцинации. Я улыбнулся ей, а она подошла к парню и тихо попросила его больше не ждать её и уйти. На его вопрос, когда они встретятся опять, она спокойно сказала ему зайти к ней завтра вечером. Но парень не был доволен и почти громко спросил:
- Где ты нашла этого парня?
- Ты знаешь, что у меня много друзей. Не надо, я говорила тебе, не нужно меня ревновать к другим. Мы друзья, и он такой же мне друг, как и ты, - успокоила она его и выпроводила из комнаты.
- Успокойся и иди домой, - завершила она и захлопнула за ним дверь.
Услышанные обрывки их разговора встревожили меня. Теперь я задал себе вопрос: «А кто я?» У меня не было чёткого ответа, и если наше знакомство, по моим представлениям, предполагало в будущем возможность какой-то близости между нами, то после услышанного разговора я понял, что задачи нужно переопределить и встать на выжидательную позицию, посмотреть, к чему мы причалим. Эфа мне очень нравилась, и я хотел бы быть больше, чем её простым другом. Но услышанные обрывки её разговора с парнем задевали такую тему, смысл которой я отказывался понимать.
Её тёплая улыбка, энергичное взятие меня под руку, и её слова «Пошли наслаждаться» приподняли мой дух, вернули мне мою улыбку, и все мои тревожные впечатления исчезли.
Мы, действительно, получили большое удовольствие от оперы и долго аплодировали певцам. После спектакля мы пошли к её общежитию, обмениваясь впечатлениями об исполнителях и постановке. Я поблагодарил её за приглашение и за прекрасно проведённое время. На мой вопрос, сможем ли мы встретиться опять, она обещала заглянуть в библиотеку. У дверей общежития мы попрощались рукопожатием.
- Я очень рада нашему знакомству и надеюсь мы останемся хорошими друзьями, - сказала она и, сделав один шаг по ступенькам, повернулась и нежно поцеловала меня в щеку.
На следующий день, когда я уже собирался уйти из библиотеки, Эфа подошла ко мне и, взяв меня под руку, повелительным тоном сказала:
- Молодой человек, следуйте за мной.
- Я не подозреваемый, и вы не работник органов, - сказал я серьёзно, без тени улыбки.
- Смотря каких, – с улыбкой сказала она.
Я посмотрел на неё и понял, что я не в состоянии сопротивляться её желанию вести меня туда, куда она хочет.
- Есть, мой генерал, - вырвалось у меня, и я радостно поплёлся за ней.
Эфа училась на филологическом факультете, и она начала рассказывать мне о своей программе учёбы и о литературе средних веков. Она очень хорошо знала теорию литературы, поэтические течения, стихотворные формы и другие неизвестные мне доселе стороны литературного творчества, что было крайне интересным для меня.
В её комнате уже были двое молодых ребят, ожидающих её. Общая радость, вызванная её появлением, была очевидна. Мы все вместе попили чай с пончиками, за которыми охотно сходил один из присутствующих парней. А потом мы стали играть в карты. Через час она всех нас культурно выпроводила.
Целую неделю я не понимал, в чём же заключается характер наших отношений.
Однажды я спросил у одного из её парней:
- Откуда ты её знаешь?
Оказывается, несколько недель тому назад, на соревнованиях по фехтованию он стал чемпионом города. Эфа, приглашённая на соревнования его тренером, познакомилась с ним в день его победы.
- И с тех пор вы стали дружить, - вывел я, - вот уже который раз я вижу тебя у неё. Надеюсь, ты станешь одним из её близких друзей, - высказал я мысль, надеясь услышать скорее обратное.
Хоть я понимал, что мне позволили находиться на какой-то дружественной территории, но я не знал, было ли позволено мне воткнуть в землю шест и объявить этот кусок моим?
- Я тоже надеюсь, - сказал он со слабой улыбкой. - Кроме надежды, пока ничего. Она говорит, что ей нравится моя компания и хочет, чтобы я остался её другом. Я не понимаю, что она имеет ввиду, но я, честно говоря, хочу сделать наши отношения более ощутимыми. Она мне очень нравится, и я хочу ... ну, чтобы мы были ближе.
- Ну, что ты, - прикинулся я наивно, - вы так близки, куда ещё ближе.
- Ну, это что, я просто хороший ухажёр. Я хочу, чтобы, ну, ты же понимаешь, о чём я говорю.
-Терпение, терпение и терпение. Терпением ты горы свернёшь, - глубокомысленно сказал я, желая ему того, чего я бы не желал себе.
- Видимо, ты умный парень, - сказал он, - она любит головастых. Ты, мне кажется ..., она тебя ...
Он не закончил мысль, но мне было понятно, что он хотел сказать. Ещё я понял, что она держит его на расстоянии, и это почему-то меня обрадовало.
