КОНТУР

Он шел неторопливым прогулочным шагом, стремясь растянуть время до назначенной встречи. А спешить ему действительно было некуда. Расстояние в 15 минут надо было покрыть за 45.
Путь от дома в районе площади Фонтанов пролегал по самой жизненной артерии города.
Он неоднократно проходил эту дистанцию за рекордные для себя минуты, никогда не опаздывая к назначенному времени.
Обычно ничего и никого не замечая, он легко пролетал мимо прохожих. Торопясь к любимой, его душа, опережая физиологию, уже парила над ней, и только потом он фиксировал факт своего появления.
Но сегодня у него, как никогда, было время, и он не знал, что с ним делать.

Она, как белочка, промчалась по эскалатору, не ожидая его гусенично-медленного проползания вниз.
Ей не хотелось опаздывать, тем более, что она никогда не страдала этим недостатком.
И вообще, кокетство с опозданием, так присущее многим ее сверстницам, совершенно ее не привлекало.
Постоянное желание видеть его каждую минуту подгоняло ее, и потому ни о каком заигрывании не могло идти речи.
«Это нечестно и позорно – кружить голову любимым, дабы добиться большего, чем дарит судьба, – считала девушка. – Боже! Как медленно идет поезд! Что они – сговорились сегодня?» – яростно метались ее мысли.

Вот он вышел уже на Торговую улицу. Здесь есть на что поглазеть, возможно, даже и купить что-то, но только не сегодня.
«Почему так тяжело сегодня идти к любимой? Да, я хочу ее видеть! Да, я желаю ее осязать! Да, я умираю от скорой возможности нежно прикоснуться к ней, ведь я не видел ее целую вечность – около 20 часов. Как странно, что я мог выдержать такую муку!»
Однако с каждым шагом ноги тяжелеют, стремительно учащается биение сердца, а голова готова разорваться от противоречивых мыслей.
«Может, не надо было “это” затевать? – сомневался он в своем решении. – Но ведь это необходимо для нас обоих», – тут же успокаивал он себя.
Коротая время до встречи, он остановился напротив витрины магазина и невидящим взглядом смотрел на классный мебельный гарнитур, удачно сочетающийся с волшебным рисунком ковра ручного исполнения.
Наконец, вспомнив о назначении ковра, он ассоциировал его с воспоминаниями недавнего прошлого, когда на родительской даче они вот на таком же шамаханском ковре проблудили целую вечность.
Он напряг память, чтобы вернуть предательски ускользавшее прошлое. Память не подвела: возникло бледное блаженное лицо возлюбленной на фоне ярко-бордового коврового чуда.
«Что он будет говорить ей сегодня? Вопрос: а сможет ли он ей “это” сказать?»

«О чем это важном он хочет сказать ей сегодня? И почему – важное? Что это может быть? Почему сегодня и почему важное? Боже, о чем я думаю? Совсем голова идет кругом. Противный поезд, он совершенно не движется. И что это за болван уставился на меня? Неужели я такая несимпатичная сегодня?» – возмутилась про себя девушка.
Несмотря на возбуждение от будущей встречи, в ней все-таки проявлялось женское самолюбие.

Женщина была и остается непостижимой и загадочной в своих поступках даже для самой себя! Это феномен! Но с этим нам, мужчинам, надо было уже давно смириться.

«А вот, наконец, и станция! Вперед, наверх, на воздух! Я уже не могу. Он скоро будет рядом, и я смогу его спросить: “Что случилось, родной? Что может быть более важным, чем наша встреча?!” Дотронуться пальцами до горячих губ, а потом!.. Ах, а волосы! Их жесткую шелковистость мои щеки будут ощущать вечно. И раскрытые для объятий крепкие руки с узкими кистями и длинными пальцами.
Еще немного! Я вижу здание консерватории! Какая вечность прошла с последней нашей встречи! Боже, это же было аж вчера!»

«Уже проглядывается кинотеатр “Низами” – интересно, как давно он стоит? Когда ни посмотришь – всегда светлый, молодой. Такой же веселый, как “ее” консерватория».
Он чуть ускорил шаг: «Ну не могу идти так медленно. Терпения не хватает. Где ты, милая? Выдержишь ли ты, родная, приготовленное испытание? А что если нет?! Если наступит разочарование? Что будет со мной?! Смогу ли я потерять то, без чего не мыслю ни минуты жизни. Это безумство! Нет, я отказываюсь от задуманного!»

Но было уже поздно решать что-то заново.
Она летела ему навстречу, и вихрь ее приближения, проникнув в его поры, взбудоражил и понес его, забывшего обо всем на свете, к ней, такой обожаемой и долгожданной.
И, нежно соприкоснувшись, они, как после долгой разлуки, крепко слились в объятия, перейдя в иной, нереальный мир любовного экстаза, не видя окружающей действительности.

Когда не замечаешь времени, ощущений, пространства, когда абсолютно не нужны слова, в которых заплетаешься, спотыкаешься и «ломаешь» голову. И в мире только ты и я (как некогда Адам и Ева). Когда же функции мышления и чувств возвратятся снова, тогда, к сожалению, придет реальная сценическая жизнь, где каждый играет свою, отведенную ему Господом, роль.
Любовь потому и называют «безумной», а иначе – что это за любовь – «умная»? Кому она нужна такая?!
Вот вы приходите в себя и, едва обретя дар речи, начинаете говорить благопристойные глупости. Типа: «Ты меня любишь? А как? Сильно?»

— Милый! Что важного ты хотел мне сообщить? – начало было положено, увы, женским любопытством. Теперь его колебания в необходимости отказа от объяснения были окончательно отвергнуты. Все возвратилось на круги своя.
— Понимаешь, дорогая, я получил перспективное предложение по устройству на работу точно по моей специальности. Ты же знаешь, как долго я ждал такого случая. И вот, наконец… – уверенно начал парень.
— Да, конечно, это великолепно! Теперь можно будет подумать о женитьбе, – обрадовалась девушка такому простому решению мучившего ее с утра сути «важного» вопроса. Она не поняла – зачем нужно ему было нагнетать эмоции к встрече.
— Но здесь необходимо внести некоторую ясность, – осторожно начал объяснение молодой человек. – Понимаешь, эта работа находится… – помедлил, отчего девушка сразу насторожилась. Ее лицо побледнело.
— …за границей. Короче, в Америке. Там мои друзья нашли классную работу по моей кандидатской теме. Я им нужен, и они ждут меня, – быстро, стараясь не глядеть на возлюбленную, отбарабанил парень, боясь, что в любой момент его может заклинить.
Только теперь он решился поднять на нее глаза.
Такого ошеломляющего эффекта он не мог ожидать.

Лицо подруги покрылось розовыми пятнами. Она задыхалась и была на грани обморока. Он подхватил ее, не зная, что делать дальше. Глаза ее были широко открыты и в них был молчаливый вопрос: «…А как же я?»
— А ты через некоторое время, как только я устроюсь, приедешь, – тут же заготовленной фразой неуверенно ответил он.
— Это будет долго, я не выдержу, – она уткнулась ему в плечо. – Как же ты мог, не сказав ни слова, решиться на такую разлуку? Ведь еще вчера ты ни о чем не говорил, а сегодня…
— Пойми, дорогая, я не мог решиться причинить тебе боль. И вообще, не надо бояться, все устроится, и мы славно заживем в Америке. Здесь нет никакой перспективы для роста.
— А там будем каждый день изводить себя ностальгией, как это делают наши друзья и родные, придумавшие себе счастливую заграничную жизнь. – Слабый голос девушки крепчал, и теперь уже бледность лица выдавала внутреннее волнение.
— Ну что ты говоришь! Все хорошо устроились и довольны!
— Довольны чем? Сытой жизнью?! А по ночам заснуть не могут! Мне вон пишут подружки, чем иногда им приходится заниматься. Они все готовы вернуться, и только наша безработица удерживает их от этого. Нет! Я туда не поеду! – решительно заявила подруга.

— Даже со мной? – сбавил уверенность экспериментатор. Он затаил дыхание в ожидании ответа на прямо поставленный вопрос.
— Я не знаю. Мне сейчас трудно определиться, я думаю, нам нужно искать другое решение. – Она посмотрела в глаза друга, и он увидел в них такое невыразимое страдание и нежность, что ему стало стыдно за весь разыгранный спектакль.

Он обнял ее и стал безумно целовать каждую клеточку лица. Слезы ее вскоре смешались с его слезами, и было неясно, чьи же горше.
«Хватит! Пора!» – он был не в силах продолжать сцену.
— Ты знаешь, родная, я никуда не еду!
— Ты передумал? Я тебя убедила? Нам будет хорошо, ведь мы будем вместе! – воодушевилась она. И от этой простоты им стало легко и тепло. Они еще крепче прижались друг к другу.
— А я и не собирался никуда ехать! – довольный, чистосердечно признался он.
— Что ты говоришь? Ты что, пошутил? Как ты мог так жестоко? – изумилась она, еще сама не веря сказанному.
— Ну что ты, радость моя! Я просто устроил тебе проверку на верность! Сейчас это модный тест – проверять любимых на качество их чувств. Ведь многие играют в любовь, а на самом деле стремятся выйти замуж за богатство, – обстоятельно объяснял друг.
— И ты мог позволить так подумать обо мне, о нашей любви?! – задыхалась от негодования девушка. – Ты разыграл эту жалкую комедию с отъездом?! Ты усомнился во мне, чтобы объявить, что я прошла тест?! – голос ее нарастал.

Он оглянулся вокруг, в надежде, что никого вокруг нет, и никто не услышит эти страшные обвинения, но звонкий удар оглушил его сознание.
Кровь хлынула в мозг, а левая щека огненно запылала. На мгновение он отключился, а когда пришел в себя, то увидел, что стоит на площади уже один. Она гордо и решительно удалялась.
Еще мгновение – и она превратится в мираж.
Безумная мысль, что сейчас он может потерять ее навсегда, бешено толкнула его вперед. Он бросился вдогонку.
«Нет, нет и нет! Единственная! Какой я глупец! Зачем я затеял этот проклятый тест?! Ведь без нее мне не нужна ни Америка, ни весь мир!»
Забежав вперед, он с разбегу бросился перед ней на колени. Он не почувствовал ни жесткости асфальта, ни нелепости своего положения. Он искал взгляд любимой.
«Что он делает! Какой безумец! Как он поэтически красив и как ему идут эти длинные кудри!» Она не удержалась и запустила пальцы в его густую шевелюру.
И тогда он понял, что прощен, а она – что он никуда не уедет… по крайней мере, без нее.

Вокруг раздались аплодисменты прохожих, принявших их действия как репетицию акта нового современного спектакля, хотя это был финал теста на Любовь.

Впрочем, был еще кое-то, невозмутимо наблюдавший всю эту сцену.
Это был композитор Узеир Гаджибеков, застывший в скульптуре.
Ручаться не могу, но мне показалось, что он одобрил линию поведения девушки, ибо многозначительно промолчав, не высказал ей порицания.
Возможно, он обдумывал музыку на увиденный сюжет.