Версия для печати

Рейхстаг

Автор: 

Осенью прошедшего года, по делам посетив Берлин, в день перед отьездом, я отправился к Рейхстагу в надежде попасть внутрь и сделать для своего фотоархива снимки сохраненных на его стенах с военных времен надписей советских солдат и офицеров, штурмовавших это хорошо укрепленное здание с почти непробиваемыми стенами.

Даже для наших ''тридцатичетверок'', бритвой сносивших башни тяжелых ''тигров'', они оказались весьма крепким орешком.

Моросил мелкий теплый дождь, был обычный рабочий день, но я с большим разочарованием осознал, что в Рейхстаг мне не попасть: огромная, живая очередь лентой цветных зонтов извивалась по огромной площади перед зданием.

Это было зрелище очень похожее на то, что мы всегда наблюдали в Москве перед Мавзолеем в дни красных дат советского периода.


Для Гитлера, мечтавшего безоговорочно сосредоточить всю полноту власти в своих руках, парламент был такой же раздражающей тряпкой, какой в январе 1918 года для большевиков оказалась вновь избранное народом Учредительное собрание. Большевики для начала красного террора его просто разогнали, а молодчики фюрера подожгли Рейхстаг, обвинив в этом злодеянии коммунистов, и начали массово расстреливать инакомыслящих.

После пожара Рейхстаг в системе власти и идеологических символов нацизма никакой роли не играл, и парламент в нем больше не собирался. В годы войны одни помещения Рейхстага занимали цеха концерна AEG, где выпускались радиолампы, в других разместился военный госпиталь и акушерское отделение одной из клиник Берлина.

Нo вот для Сталина, роль которого в судьбе страны постоянно меняется в зависимости от коньюктуры и состояния мозгов действующей власти, будущее Европы и мира, видимо, просматривалось далеко вперед.

Именно поэтому перед началом решающей битвы за Берлин, когда Жуков обратился к вождю с вопросом где водрузить красное Знамя Победы, Сталин твердо сказал: "Гитлер сидит в бункере Рейхcканцелярии. Над его норой нам флаг ни к чему. Только над Рейхстагом!" -

Он прекрасно понимал, что для послевоенной Германии именно парламент будет означать символ государственной власти и именно сюда, когда страна восстанет из руин, будут обращены взоры Европы.

По Потсдамскому Договору Рейхстаг отходил к Западному Берлину. Сталин настоял на включении в Договор очень важного пункта: красное знамя должно 50 лет полыхать над куполом Рейхстага... И оно, как символ мощи Советского Союза, действительно развевалось там еще 9 лет.

Восстановление Рейхстага шло очень медленно, и вскоре после смерти Сталина власти Западного Берлина поняли, как можно избавиться от ненавистного красного знамени над городом... Они обьявили, что купол из-за перебитых и прогнивших металлических балок может совсем скоро просто рухнуть... Во избежания беды его быстренько взорвали, и Рейхстаг восстановили уже без купола. Но надписи внутри здания для исторической памяти нации были все же сохранены или спрятаны под штукатурку в почти полном обьеме.

А потом рухнула и Берлинская стена, ''проданная'' Горбачевым Колю за ничтожные для СССР 3 миллиарда долларов.

Новая реконструкция Рейхстага началась в 1994 году, когда было принято решение о переезде Правительства уже обьединенной Германии из Бонна в Берлин. Международный конкурс, одним из главных условий которого было максимальное сохрание следов истории, выиграл английский архитектор Норман Фостер. Несмотря на яростные протесты многих депутатов, надписи на стенах Рейхстага внутри здания были вновь сохранены.

По согласованию с Российскими дипломатами убрали только самые скабрезные из них.

Фостер восстановил и стеклянный купол здания, но придал ему совершенно новое функциональное значение. Теперь это самая популярная смотровая площадка города, с которой через огромные стекла с высоты 40 метров открываются виды удивительно красивого, чистого, утопающего в зелени парков и каналов Берлина.

Внутри купола Фостер установил специальную колонну: 360 ее зеркал с помощью компьютеров следят за прохождением солнца и направляют его живой свет в огромный зал заседаний.

В дни работы парламента любой турист может проследить за бурными дебатами народных избранников. Кстати, вход в Рейхстаг совершенно бесплатный, а плошадка обозрения работает до десяти часов вечера. Но, увы, примазаться к какой-нибудь плановой экскурсионной группе при четкой работе пропускного пункта мне тоже не удалось...

Зато мне очень повезло в другом... Работая на ''Ленинградской кинохронике'', а потом на ''Леннаучфильме'', я знал всех фронтовых кинооператоров этих студий. Они воевали на разных фронтах от Мурманска до Черного моря. Дошли до Варшавы, Праги, до Берлина... Борис Козырев, Яков Блюмберг, Федор Овсянников, Константин Станкевич, Ансельм Богоров, Алексей Ерин, Борис Дементьев... Их оружием все 4 года войны была фронтовая кинокамера ''Аймо'' с бобышкой пленки всего на одну минуту сьемки... Всего на одну минуту! А потом перезарядка под шквалом пуль, среди разрывов снарядов и бомб, в раскаленном от выстрелов танке, в пикирующем штурмовике... И снова глаз в визир, как делает снайпер, и палец в нужную секунду нажимает на гашетку камеры.

Вот почему, медленно обходя сегодня здание Рейхстага, я живо представлял себе события тех дней. И те секунды ликования на лицах измотанных боями солдат, когда они увидели первое красное знамя на крыше Рейхстага.

Но вот само Знамя Победы до сих пор представляет собой большую и, видимо, уже неразрешимую загадку. И чем дальше уходим мы от майских дней 45 года, тем больше становится тех, кто первым водрузил его над Берлином. Историки даже шутят: "Знаете, бревно с Лениным на знаменитом первом субботнике тоже, оказывается, несли несколько сот человек..."

А вот что как-то рассказал мне о сьемках штурма Берлина и Рейхстага кинооператор Борис Дементьев.

- Бои за столицу Германии снимала группа из 40 кинооператоров, и я входил в их число. Берлин весной 1945 года, конечно же, был обречен.

Перед началом штурма наши бомбардировщики ежедневно сбрасывали на город 260 вагонов авиабомб, а 16 апреля, в день начала операции, на линии обороны столицы Германии обрушили огненный вал 42 тысячи орудий и тяжелых минометов. Залпы дивизионов ''Катюш'' превращали окопы и укрепления противника в пылающий ад. После всего этого вперед двинулись почти 6 тысяч танков.

Сталин поставил задачу опередить союзников и любой ценой взять Берлин к 22 апреля - дню рождения В. И. Ленина. Любой ценой... Эта тяжелая, как оказалось, миссия выпала, главным образом, на долю нашей, 3 Ударной армии Первого Белорусского фронта, которым командовал Г. К. Жуков.

Любой ценой взять город сходу не удалось. Армия, не получив никакого отдыха от изматывающих боев на Зееловских высотах, на минных полях и в окопах которых полегли 80 тысяч наших солдат, теперь увязла в тяжелейших уличных боях за каждый перекресток, за каждый дом, порой за каждую квартиру. От разрывов снарядов трескались и рушились стены, огонь и пыль разьедали легкие, от черного дыма люди не видели неба. По улицам, заваленным обломками зданий и подбитой техникой, нашим танкам продвигаться очень трудно. Они медленно и натуженно ползут, подминая под гусеницы все, что на их пути, с ходу, в упор бьют из орудий по подвалам, подьездам и чердакам, откуда несутся на них фаустпатронные стрелы.

Раненые и оглушенные танкисты горящими факелами вываливаются из люков... На смену подбитым машинам из переулков выползают новые танки... Все простреливается шквальным огнем. И так две недели, день за днем, без сна и отдыха.

Надо отдать должное: гарнизон Берлина стойко и мужественно держал оборону. За город сражались даже дети. Их было особенно жалко.

Всю отснятую за день пленку мы сдавали в штаб нашей киногруппы, и она немедленно самолетами отправлялась на обработку в Москву - каждый рабочий день Сталин начинал с просмотра фронтовой кинохроники.

Опыта боев в крупном, хорошо укрепленном большом городе у нас, конечно же, не было, поэтому армия ценой огромных потерь в технике и живой силе тяжело продвигалась к центру столицы, к Рейхстагу, преодолевая за сутки всего полтора-два километра.

У всех штурмовых групп были подробнейшие карты Берлина с указанием даже мало- мальски значимых обьектов и переулков. Кстати, карты эти были подготовлены еще в 1943 году, и как это ни странно - в блокадном Ленинграде. К сожалению, на них недостаточно полно были нанесены разветвленные и многочисленные секретные подземные обьекты столицы: линии метро, бетонные туннели каналов связи, водопровода и канализации. По ним диверсионные группы немцев пробивались в наши тылы и внезапно атаковывали буквально в спину.

Только к вечеру 29 апреля первые группы наших войск, в которых снимали кинооператоры Иван Панов и Моисей Шнейдеров, пробились к Королевской площади. До Рейхстага оставалось каких-то 200-300 метров.

Обороняли здание элитные части - больше двух тысяч эсэсовцев. Накануне немцы на парашютах сбросили им помощь - морской полк пехоты.

Все утренние и дневные попытки пробиться в Рейхстаг не удались. Ураганный огонь

артиллерии и пулеметов буквально выкашивал наши наступающие цепи. На подступах к Рейхстагу полегли десятки сраженных солдат. Многие кроме автоматов держали в уже оцепеневших руках самодельные небольшие красные флаги и флажки. Все, конечно, знали слова Жукова : "Кто первым укрепит на Рейхстаге красный флаг - будет представлен к званию Герой Советского Союза."

Но жестокая, кровопролитная война приближалась к концу, и поставить в ней свою, последнюю точку победителя хотел сделать каждый - от рядового до генерала. И этот всеобщий народный порыв совершенно не зависел от обещаний Жукова.

Только после наступления темноты при мощной поддержке танков и артиллерии первые группы наших солдат ворвались в здание Рейхстага. Жуткий бой, часто рукопашный, практически в полной темноте продолжался всю ночь. Отдельным группам бойцов в разных частях Рейхстага удалось повесить на скульптурных группах фронтона несколько самодельных знамен. Все эти флаги вскоре были срезаны немецкой артиллерией. Только около трех часов утра, уже 1 мая, когда остатки гарнизона Рейхстага, в основном, были загнаны в его бетонные подвалы, сержанты Егоров и Кантария пробились на крышу Рейхстага и водрузили там штурмовое знамя своей дивизии. Это знамя и снял на пленку, как только рассвело, Ваня Панов.

Потом штурм Рейхстага с полной отдачей сил бойцы повторили для истории - все понимали в каких невероятно тяжелых условиях работали наши кинооператоры. А ночью снимать было просто невозможно и бессмысленно... Символичный эпизод с развевающимся красным знаменем, которое в порыве атаки несут наши солдаты по широченным ступеням Рейхстага, блестяще снял Моисей Шнейдеров... Эти кадры вскоре стали лучшим эпизодом нашего общего, большого фильма ''Берлин - 45''. И никакого фальсификата я в них не вижу. Примерно так все и было... Штурм Рейхстага лично я не снимал. Но мне, пожалуй, подфартило больше всех. 7 мая в пригороде Берлина Карлсхосте, в присутствии высшего командного состава всех Союзных армий, я снимал самое главное событие Второй Мировой войны - подписание фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем Акта о безоговорочной капитуляции Германии.

- На студии ходит байка, что за эту сьемку маршал Жуков подарил Вам легковой автомобиль ?

- Было дело... Там, в Карлсхосте, когда он ставил на документе свою подпись, мне позарез нужен был этот очень крупный план и я, видимо, немного помешал ему своей камерой. Жуков тихо выразил неудовольствие, что я мешаю ему выполнять государственное дело. А я ответил, что моя миссия не менее важна. Не только для нашей страны. Для истории всего человечества.

- Ну, ну, - нахмурился он. - Посмотрим, что Вы наснимаете. Потом и поговорим.

Через некоторое время Жуков и впрямь посмотрел проявленный материал и неожиданно тепло поблагодарил меня за работу. На прощанье сказал адьютанту: "Капитану Дементьеву в соответствии со званием от имени командования личную машину ''Оппель-капитан''! -Кинохроникер без транспорта как казак без коня."

Так что с фронта я, действительно, вернулся на своем шикарном авто.

- Еще вопрос, Борис Михайлович... З мая 1945 года газета ''Правда'' на первой странице поместила снимок фотокорреспондента Виктора Темина, который был перепечатан практически всеми крупными изданиями планеты и принес мировую славу его автору. Темин с борта самолета 1 мая снял еще дымящийся Рейхстаг с огромным знаменем на вершине его купола. Очень впечатляющее фото. А вот в Вашем фильме, а я смотрел его не один раз, нет ни одного плана со знаменем именно на куполе Рейхстага. Вряд ли операторы могли пропустить такой запоминающийся кадр.

- Да, такого плана у нас нет.. Потому что ни 1, ни 2 мая, ни даже 3 его там не было и быть не могло. Купол был весь разбит. Под ним просто бездна и огонь пожара... Расстояние между стальными узкими балками больше двух метров. Забраться по ним наверх даже без знамени могли только опытные альпинисты. А с флагом, да еще с таким огромным, как на фото Темина - да людей с ним оттуда ветер как пылинки сдует.

- А негатив и сер, и темен, когда снимает Виктор Темин! - помню, так шутили его боевые коллеги в знак признательности мастерства этого фронтового фотографа. Мы же все друг друга хорошо знали.

Виктор с ''кукурузника'', который получил в этом полете множество пробоин, отщелкал целую кассету и 2 мая срочно доставил ее в Москву. Правда с приключениями: говорят, что без разрешения воспользовался ЛИ-2 самого Жукова. Он с ним много летал, и экипаж самолета считал Темина чуть ли не личным фотографом маршала. То есть - своим.

Как раз в этот день гарнизон Берлина капитулировал, и бои в городе, в основном, прекратились. Это означало главное: войне - конец! Фотографии, которые так оперативно доставил Темин, были очень символичны для отражения события такого масштаба. Ретушеры газеты быстро дорисовали на негативе огромное, несоразмерное по масштабам Рейхстага знамя.. И этот снимок, действительно, стал историческим. Темину простили фактически угон самолета с фронта - а по законам военного времени это неминуемый расстрел, и наградили орденом Красной Звезды...

А в 1961 году специальная комиссия при ЦК КПСС из-за немыслимого уже обилия совершенно противоречивых воспоминаний участников штурма Берлина пыталась определить, действительно ли, ничуть не умаляя их героизма, Егоров и Кантария были первыми ?!

Истину установить не удалось. Наоборот, к уже известным героям прибавились новые претенденты на водружение Знамени Победы: пятерка капитана Махова, дагестанец сержант Абдулхаким Исмаилов, казах лейтенант Рахимжан Кашкарбаев, белорусс Михаил Горичев и другие... Так что история с водружением на Рейхстаге Знамени Победы продолжается...

***

Как прав оказался Борис Михайлович. После Берлина, уже в Санкт-Петербурге, я навестил своего коллегу по прежней работе, ветерана 3 Ударной армии Залмана Зелькина, которому недавно исполнилось 86 лет. 50 из них он проработал на нашей киностудии в цехе мультипликации. Уникальный художник кино-график.

Любой фильм начинается с заглавных титров, с ''Шапки'' - так мы их называем. Эти первые кадры во многом определяют восприятие картины, эмоционально настраивают зрителей. Очень важно, чтобы все надписи гармонировали с содержанием фильма. Художник должен проникнуться замыслом режиссера, чувствовать своеобразие эпохи, отображаемой в фильме... Графическое оформление всех своих фильмов я сделал вместе с Зямой.

В армию он был призван в 1943 году, с 3 курса Московской средне-художественной школы Игоря Грабаря. И от Варшавы автоматчиком прошел боевой путь до Германии...

Тяжело, по неудобным высоким ступеням поднимаюсь на пятый этаж хрущевки без лифта. Понимаю, что даже спуститься за хлебом и вернуться для Зямы немалая проблема.

- Ничего, - обнимает он меня при встрече, - переживем, пока ноги ходят и кости выдерживают. Нам много продуктов не надо... У меня все же отдельная квартира..

Потом пьем чай с коньяком, беседуем о жизни, вспоминаем общих знакомых - фронтовых кинооператоров, Бориса Дементьева, с которым Зяма, оказывается, дружил. С интересом рассматриваю награды и снимки военной поры... И вдруг, стоп: на фотографии молоденький Зяма, всего с сержантскими лычками, над картой что-то живо разьясняет группе офицеров с большими звездами на погонах.

Смеется: "Это мои ''подчиненные'', цвет штаба 79 Берлинского стрелкового корпуса, который брал Рейхстаг... "

Рассказывает: "Пока шли бои в городе, моя часть обходила Берлин слева. Мы пробивались к Эльбе, на встречу с англо-американскими войсками. Самые тяжелые сражения у нас были с частями РОА - Русской Освободительной Армии генерала Власова. Ее солдаты, понимая неминуемую расплату, дрались отчаянно. Часто до последнего, как говорят, патрона. После капитуляции Германии несколько месяцев я охранял особые обьекты - Институты ФАУ-1 и ФАУ-2.

В начале 46-го года, когда в дивизии потребовались художники для выполненеия важного секретного задания, меня перевели в штаб. А задание заключалось вот в чем... Чтобы обобщить боевой опыт взятия Берлина, критически оценить наши огромные потери в живой силе и технике и сделать выводы на будущее, маршал Жуков в апреле решил провести специальную научную конференцию для высшего командного состава. Разобрать все по косточкам.

- Извини, Зяма, что перебью и перекину мостик в уже постсоветское время. Похоже, что лучший, по словам Ельцина, Министр обороны России Павел Грачев материалы этой конференции в Академии не изучал... А жаль! Пообещав в 1994 году силами одного парашютно-десантного полка взять штурмом Грозный, он оставил на улицах города больше двухсот сгоревших танков и бронетранспортеров. И бездумно загубил жизни тысяч совсем еще безусых солдат, цинично заявив:" Они погибали за Родину с улыбкой!"

- Пожалуй, возразить тебе не могу. Герою России такое не простительно... Продолжу... Моей группе художников-картографов было поручено изготовить точные схемы действий в Берлинской операции всех дивизий и полков. В том числе подробную, учитывая буквально каждый метр продвижения, схему взятия Рейхстага и водружения на нем Знамени Победы.

С офицерами штаба мы скрупулезно изучали все радиопереговоры, все донесения, написанные порой второпях, прямо во время боя, на клочках бумаги и обрывках газет.

Всего официальных штурмовых знамен было изготовлено 9 - по числу дивизий Третьей Ударной армии. Каждое на древке имело свой номер. Знамя под номером пять было, действительно, первым официальным штурмовым знаменем, я повторяю - официальным, которое закрепили на фронтоне главного входа Рейхстага сержанты 150 стрелковой дивизии Мелитон Кантария и Михаил Егоров. И именно это, номерное знамя, было отправлено на Парад Победы в Москву. Для справедливости скажу, что Героев Советского Союза за штурм Рейхстага получили и другие бойцы, которые водрузили на Рейхстаге свои, самодельные флаги и флажки. И их командиры... Об этом, к сожалению, часто забывают. Но были и незаслуженно обделенные герои. Один из них - лейтенант Алексей Берест. Именно он возглавлял группу Кантария и Егорова и отсекал от них огнем оставшихся в живых фашистов. Это на его плечах, а Берест был рослым, очень сильным человеком, стояли солдаты, чтобы закрепить знамя... Но при оформлении документов ''наверху'' кто-то из особистов вычеркнул фамилию Береста... Вручили ему вместо Золотой Звезды весьма почетный, но всего лишь боевой орден Красного Знамени. А ведь буквально в тот же день он совершил и другой свой подвиг.

Эсэсовцы, загнанные в подвал Рейхстага, сделали несколько яростных, но безуспешных попыток вырваться оттуда. Они попросили прислать парламентера. Но с условием: поскольку среди них есть генерал, переговоры с нашей стороны тоже должен вести генерал. На худой конец, полковник... Эту миссию с большим риском для жизни, переодевшись, выполнил лейтенант Берест. После его убедительных аргументов о бессмысленности сопротивления, гарнизон Рейхстага вскоре сложил оружие. Из подвалов с поднятыми руками вышли больше тысячи эсэсовцев... Если бы не Берест, сколько наших солдат могли еще положить эти головорезы.

Будь моя воля, я бы и за этот поступок дал Бересту Героя. А жизнь его, к сожалению, пошла совсем наперекосяк. После войны, в начисто разрушенном Севастополе, продолжая службу, он долгое время жил с женой в землянке, потом перебрался на Дон, возглавил там районную киносеть.

Однажды, повздорив с ревизором за огульное обвинение в присвоении денег, взял его за грудки и выбросил через окно на улицу вместе со стулом. В общем, боевого офицера партийная власть быстро ''поставила на место'', дали 10 лет. Когда пришли описывать имущество, записали: "Ничего нет"... Свой срок валил лес в Пермских лагерях... Вернулся, с трудом устроился в литейный цех ''Ростсельмаша''. Однажды, осенью 70-го года, Берест переходил железнодорожные пути у платформы станции этого завода. Впереди шла женщина с девочкой. В этот момент подошла электричка, и толпа ринулась на ее штурм. Девочку сбили на соседний путь. А по нему мчался встречный скорый поезд. Мать девочки от ужаса закричала... Берест тотчас бросился к ребенку и ценой собственной жизни столкнул девочку с пути.. Было ему всего 49 лет. Хоронил Береста весь город.

Ветераны нашей 3 Ударной Армии не раз обращались в Правительство СССР и к Президентам России с просьбой снять с лейтенанта Береста судимость и присвоить ему заслуженное звание Героя Советского Союза. Никакой реакции... Только в 2005 году справедливость все же частично была восстановлена: лейтенанту Бересту присвоили звание Героя. Только уже совсем другого государства - Украины... А Россия, преемница Советского Союза, по-прежнему открещивается от своего героя.

Ну а у меня, Игорь, из всех боевых наград самая дорогая и значимая вот эта - медаль ''За героический штурм Берлина''. Очень ею горжусь.

Перед расставанием Зяма дарит мне свою фронтовую фотографию:

- Если сможешь, поздравь от меня с Днем Победы всех ветеранов, живущих сейчас в Америке ! -

Что я, благодаря журналу, с удовольствием и делаю.

С ДНЕМ ПОБЕДЫ, ДОРОГИЕ НАШИ ВЕТЕРАНЫ!

Авторизуйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии