Голос подруги детства потускнел:
– Да знаю, знаю. Но ты приезжай обязательно, а то загордилась там в своих столицах. Все, возражения больше не принимаются. Когда тебя ждать?
– Да прямо сегодня вечером и выеду.
– Значит завтра утром буду тебя встречать. Все, жду.
– Пока.
Вера метнулась собираться – бросила в сумку вещи, чтобы переодеться, вынесла мусор, попросила соседку присмотреть за кошкой. Теперь, когда решение было принято и все сомнения отпали, ей стало легко.
На удивление даже билеты в кассе были, хотя день в день их почти никогда не возьмешь.
В купе Вера уткнулась носом в стекло и вглядывалась в темноту. Она не могла объяснить, какая сила заставила ее поехать в городок, откуда она после окончания школы уехала поступать в столицу. Там незаметно и промелькнули четверть века: учеба, удачная работа, неудачное замужество. Только все это время занозой сидело в ней воспоминание о школьной любви – детской и чистой. Вера усмехнулась. Интересно, часто ли бывает сейчас, чтобы девочка с мальчиком, старшеклассники, встречались, бродили по улицам за ручки, целовались, и у них мыслей о чем-то большем даже не возникало? Потом уже, с высоты взрослого опыта, она поняла, что Витя просто берег ее, потому что очень любил. А она… она уехала, оттолкнула, да что там – предала, закружившись в новых отношениях, возможностях, карьере.
Иногда она общалась с Ларисой – подругой детства, но разговор о Вите всегда был табу. А заноза все больше воспалялась, и в последнее время боль стала нестерпимой. Вера решила, что должна попросить у него прощения, почему-то ей это было очень нужно. Пусть, может, жена у него, может, куча детей, это ведь не помеха, чтобы сказать ему «прости». Почему-то Вера была уверена, что у Виктора все хорошо.
Небо над мелькающими за окном поезда полями стало светлеть. Вера не заметила, как глаза ее слиплись, голова опустилась на руки и она задремала, склонившись на стол.
– Девушка, подъезжаем, – разбудила ее проводница, – собираемся.
Надо же, могла бы уже быть бабушкой, а все девушкой называют, отметила про себя Вера. Она была хрупкого телосложения, поэтому выглядела моложе своих сорока с хвостиком. Как метко сказано, «Маленькая собачка – до старости щенок».
Поезд стал притормаживать. Сквозь стекло Вера увидела подругу, та вытягивала шею, с нетерпением вглядываясь в окна вагонов. Не дождавшись, пока поезд полностью остановится, Вера спрыгнула с подножки.
По пути к дому Ларисы, а он был недалеко, Вера вполуха слушала подругу, которая взахлеб рассказывала об общих знакомых и последних событиях в своей жизни.
– Вау, графьев так не встречают, – поразилась Вера, увидев, какой стол расстаралась накрыть подруга.
– Так ты и есть графья, такие же прошенные, – парировала Лариса.
Они сидели, вспоминая под винцо приятелей-знакомых-одноклассников, виртуозно обходя только одну тему, которая напряженно витала и все больше сгущалась в воздухе. Наконец Вера вдохнула и рубанула:
– Лар, а как Витя?
Подруга поперхнулась своими последними словами, отвела глаза и некоторое время смотрела куда-то на обои. Потом перевела взгляд на Веру. Та приготовилась услышать о благополучной жизни бывшего возлюбленного и вздохнуть с облегчением, что у него все хорошо, а она столько лет зря себя терзала.
– Неважно, Верунь. Встретила недавно его маму в магазине, на ней лица нет. Говорит, Витька даже не встает уже. Подробностей не знаю, но что-то серьезное с почками. Пил он одно время, жена ушла, да он и женился так – чтобы тебя забыть. По пьяни просидел как-то зимой на лавочке, вот и застудился.
Вера была ошарашена услышанным. Обычно мягкая и нерешительная в жизни, в сложных ситуациях она мобилизовалась и становилась полной противоположностью самой себе. На несколько секунд Вера замерла.
– Так, я пошла, – вскочила, хватая сумочку.
– Да ты куда, на ночь глядя-то? – Лариса попыталась остановить ее.
Но подруга уже была за дверями.
Пару улиц до дома Виктора Вера почти бежала. А как она мечтала побродить по ним, вдыхая запах осенних листьев и подбирая только что выкатившиеся из колючих «ежиков» маслянистые каштаны. Но это потом, потом.
У двери квартиры, где когда-то жил Виктор с родителями, Вера остановилась и похлопала себя по щекам, чтобы немного остудить их. Немного отдышавшись, она уверенно нажала кнопку звонка.
Послышались шаги и без всяких настороженных «Кто там?» щелкнул замок.
– Проходи, Вера, – казалось, мама Виктора ничуть не удивилась визиту школьной любви сына и как будто даже знала, что она придет.
Та же хрупкая фигурка, только немного ссутулившаяся, то же милое лицо, только очень бледное и испещренное морщинками, а вот глаза совсем другие – не веселые, как когда-то, а потухшие и красные.
– Теть Поля...
– Ма-ам, кто там?
Слабый мужской голос прозвучал эхом из прошлого.
Вера шагнула в комнату на голос и застыла. На кровати лежал изможденный мужчина с желтоватой кожей и чернотой вокруг глаз – кто он? Несколько секунд они изумленно смотрели друг на друга. Потом глаза Виктора засияли, и в этом потоке света лишь иногда вспыхивало сомнение.
– Вера, это ты или я тебя намечтал?
Она присела на край кровати и взяла его руку.
– Это я.
Они как будто выпали из времени и пространства. Витя говорил, что так и не смог никого полюбить, и каждый день представлял, как они встретятся и снова будут вместе. Только не хотел ее тревожить, был уверен, что у нее-то все в порядке. Вера удивлялась тому, что он так восторженно говорит, будто это не она когда-то обидела его. Она слушала, гладила его руку, а в голове уже одна впереди другой неслись мысли о том, что можно сделать. Наконец она ухватила одну мысль и поняла, что знает, куда нужно бежать, по крайней мере, для начала.
Вера поднялась. Глаза Виктора затуманились испугом: сейчас она уйдет и больше он ее не увидит.
– Вить, я приеду, скоро приеду, совсем скоро.
Он смотрел на нее не веря и как будто прощаясь, потом прикрыл глаза, чтобы она не увидела в них слезы, и стиснул губы. Вера наклонилась и коснулась губами его щеки.
Она вышла на кухню, где мама сидела за столом и, зажав рот руками, бесшумно рыдала.
– Теть Поль, давайте выйдем на улицу.
Они сели на старую некрашеную лавочку возле дома. Полина Петровна рассказала об их мытарствах по больницам. Их с Витей жалких пенсий, чтобы вылечиться, конечно, не хватило, и у него все уже перешло в хроническую стадию, а дальше только... Она снова зарыдала. Вера гладила ее по плечу.
– У вас есть история его болезни?
– Сама история в районной больнице, а выписка есть, конечно.
– Несите, я уже не буду подниматься.
– А куда ты с ней? – мама Виктора недоверчиво посмотрела на Веру.
– Не буду обнадеживать, но попробую один вариант.
Пока Полина Петровна ходила за выпиской, Вера позвонила подруге.
– Ларусик, я не буду заходить, мне сейчас надо мотнуться обратно на пару дней, потом приеду.
– Верка, ты в своем уме? Ты прошлую ночь в поезде, и эту снова? Хотя бы завтра поедешь.
– Не могу, Лар, время дорого. Увидимся. Спасибо тебе, подружка.
– За что... – начала Лариса, но Вера уже положила трубку.
Полина Петровна вынесла пачку бумаг.
– Вера, я сгребла все, что было из больниц, ты разберешься?
– Разберусь, теть Поль. Все, побежала, поезд через сорок минут.
– Счастливо, – та потихоньку перекрестила ее спину.
От того, что на нее нахлынуло, Вере в поезде не сразу удалось уснуть, но она заставила себя, ведь день завтра обещал быть нелегким.
Прямо с поезда она помчалась в областную больницу: когда-то сталкивалась по работе с заместителем главврача и он любезно предлагал ей обращаться, если будет нужно.
Тот листал выписку из истории болезни и его лицо становилось все более озадаченным.
– Слушай, насколько я вижу, все очень запущено. Я, конечно, свяжу тебя с директором нашего центра нефрологии, но он тоже спросит, где вы раньше были...
– Где ж вы раньше были, девушка? – сдвинул очки на кончик носа пожилой профессор, директор центра нефрологии. – Это ваш родственник?
– Очень близкий человек.
– Ну, тогда крепитесь, мы многое умеем, но пока не волшебники. Может помочь трансплантация, но вы же понимаете, что орган можно прождать годы, а тут счет идет на недели. И стоит донорская почка недешево.
– А если... если есть донор?
Профессор удивленно посмотрел на нее.
– Ну... тогда нужно сделать анализы на совместимость. Обычно проводится родственная трансплантация.
– По крови мы не родственники, но я уверена, что моя почка подойдет.
– Так вы сами хотите быть донором? – профессор снова поднял очки к глазам.
– Да-да, и как можно быстрее, вы же сами сказали, что время не терпит.
– Но лично вам спешка может сослужить плохую службу. В таких случаях нужно хорошо подумать, все взвесить.
– Я подумала, взвесила, – нетерпеливо ответила Вера.
Профессор, не снимая с лица удивленного выражения, долго писал что-то, потом протянул Вере листок.
– Начинайте сдавать анализы. Если все будет в норме, назначим день операции. С учетом критического состояния больного постараемся сделать все как можно быстрее.
Вера поблагодарила профессора так радостно, как будто у нее должны были не отнять почку, а третью добавить, и побежала сдавать анализы. Он только покачал головой.
Дни до получения окончательного результата анализов тянулись нескончаемо. У Веры почему-то не было никаких сомнений, она была уверена... нет, она просто знала, что все будет как нужно, но эти дни ожидания... Она решила, что поедет за Витей, когда уже будет окончательное решение врачей. Наконец день операции назначили.
Когда Вера снова появилась на пороге квартиры Виктора, Полина Петровна рыдала не переставая.
– Все нормально, теть Поль, будет операция, Вите пересадят почку и все будет хорошо, просто здорово.
– Как пересадят? Где ж ее взять?
– Некогда рассуждать, теть Поль, уже все готово, надо ехать. Вам тоже надо.
– Да конечно, конечно, разве ж я останусь, когда такое дело?
Вера до последнего не рассказывала маме Виктора, что за донора она нашла, открылась уже в больнице.
– Теть Поль, вы не говорите Вите пока, что ему пересаживают мою почку. Потом, как пойдет на поправку, узнает. А то мало ли, начнет нервничать, а это может не очень хорошо сказаться на исходе операции.
– Ты сама как? Неужели не страшно?
– Страшно, конечно. Мне ведь даже аппендицит не удаляли, а тут почка.
Полина Петровна уже ничему не удивлялась, она была рада, что нашелся выход, и только беспрестанно молилась в душе, чтобы все закончилось хорошо.
– Мам, а почему Вера не приходит? – спросил Виктор через несколько дней после операции, в очередной раз рванув взглядом к двери на какой-то шорох. Он уже шел на поправку, даже потихоньку вставал, кожа стала приобретать естественный цвет.
– Сынок, у тебя все прошло хорошо, а у нее осложнение после операции.
Полина Петровна рассказала Виктору, как на самом деле все было, что теперь она ухаживает и за сыном, и за Верой, которая лежит этажом выше.
– Как ты могла согласиться на это? – слабым голосом негодовал Виктор. – Зачем эти жертвы? А зачем мне жизнь, если я ее опять потеряю?
– Я была согласна на все, сынок, – твердо ответила мать. – А Вере врачи дают хороший прогноз, она поправится.
Еще через несколько дней Виктор дождался, когда матери не будет, потихоньку, придерживаясь за стенку, вышел в коридор и направился к лестнице. И вдруг увидел, что навстречу ему так же медленно идет Вера. Посреди коридора они встретились и положили головы друг другу на плечо. Они снова были влюбленными мальчиком и девочкой.
* Татьяна Матвиенко – филолог (закончила Харьковский государственный университет) и редактор (Украинскую академию печати). Как редактор и корректор выпустила более 200 книг (художественная, детская, учебная, прикладная литература) в издательствах Украины и России. Из наиболее известных «Фолио», «Эксмо-пресс», «АСТ», «NT-пресс», «Ранок», «Клуб семейного досуга». Нынешнее амплуа можно определить как «пишущий редактор».
Татьяна МАТВИЕНКО*
