Мне удалось в те времена встретиться с некоторыми родственниками знаменитого махновца. И первое, что они мне сказали, – он был совсем иным, и все это про него «советский граф» выдумал. Конечно, у Алексея Толстого был роман, литературное произведение, и автор имеет право на вымысел… Но, на мой взгляд, если ты своему герою придаешь несвойственные ему черты, то должен изменить его фамилию и имя, чтобы не искажать подлинного исторического образа. Так каким же был Лев Задов в действительности? Кто же он?
Я еще в советские времена собрал некоторые достоверные материалы об этом интересном человеке. Но тогда никому не нужна была эта правда. Ибо сам Нестор Махно и его верный помощник – Лев Задов, по советской историографии, были бандитами, боровшимися против советской власти. А они и должны были быть такими вурдалаками, извергами. И правильно их описал «советский граф». Нечего мудрить… Сейчас нужно сказать правду.
Даже в описании внешности Левы «граф» прибегает к гиперболе. Чтобы вызвать отвращение читателей: «Вошел, несколько переваливаясь от полноты, лоснящийся человек в короткой поддевке, которые в провинции носили опереточные знаменитости – куплетисты… Левка был палач такой удивительной жестокости, что Махно будто бы не раз пытался зарубить его, но прощал за преданность…»
Именно таким и запомнился Лев Задов тем, кто читал трилогию А. Толстого и затем смотрел фильмы по этой трилогии. Других воспоминаний не было. А советские люди были приучены принимать на веру все, что сообщается в печати, а тем более писателями, описывающими исторические факты. Верили и советскому «графу». Таким и я представлял Левку Задова, пока не встретился с людьми, лично знавшими его. В их воспоминаниях и рассказах он был совсем, мягко говоря, не таким. Советский «граф» создал политическую карикатуру в угоду «вождю народов».
В жизни это был почти двухметровый богатырь, физически очень сильный. В детстве, помогая семье, а у родителей Левы было 11 детей, он работал на мельнице, таская мешки с мукой на подводы селян. Он был довольно красив: круглое приятное лицо, копна черных кудрявых волос, колючие карие глаза смотрели на мир с любопытством и интересом.
Как у многих «забытых» советской властью исторических личностей, биография Льва Задова имеет много вариантов и разночтений. Родился он в 1893 году (в некоторых источниках называется 1883-й), но большинство авторов придерживается первой даты. Семья жила в Екатеринославской губернии, в еврейской сельхозколонии Веселая. Эта колония была создана евреями, выходцами из Белоруссии. Семья была большая – 13 человек, имела всего 2 десятины земли и была обречена на полуголодное существование. Как все еврейские дети, Лева два года учился в хедере, а затем начал работать на мельнице, чтобы помогать семье.
В 1900 году, гонимая полуголодным существованием, семья переезжает в Донбасс, в Юзовку (ныне Донецк), где строились шахты и заводы. Тут было легче с работой. Отец занялся извозом, а могучий Лева стал работать каталем: эта профессия требовала большой физической силы, ибо нужно было катать многопудовую стальную тачку с рудой, коксом, дополнительным сырьем к печи (доменной или мартеновской) и загружать ее. И так, монотонно, целый рабочий день, по 10–12 часов, при тяжкой жаре… Лева справлялся с этим нечеловеческим трудом. Это был адский труд. Некоторые не выдерживали тяжести работы, вечной, все пожирающей жары и, взобравшись на вершину домны, перекидывая тачку с грузом, усталые и распаренные жарой, не удерживались на козырьке печи, падали в ее раскаленное жерло… и лишь вспыхнувшее мимолетное пламя свидетельствовало о гибели человека. Был и нет… На эту работу брали бродяг, зачастую без имени, роду и племени. Их даже не фиксировали в конторе. Был человек – и вот нету, исчез, испарился… А был ли он? Никто за это не отвечал. А техника безопасности на нуле. Кому она нужна? Народу много, а бабы нарожают новых рабочих…
Тут же, на Юзовском металлургическом заводе, Лева сближается с местной организацией анархистов и вскоре становится ее активным деятелем. Участвует в операциях по экспроприации (экси), которые у анархистов (как и у большевиков) были «идейно мотивированы» принципом «грабь награбленное». Все это делалось «для пополнения партийных касс». В эксах в начале ХХ века активно участвовал и Сталин. В то время он еще был Джугашвили.
В 1913 году Лев был арестован за многократное участие в эксах и осужден на 8 лет каторги. Лишь Февральская революция освободила Задова. Он возвращается в Юзовку, на свой завод, в родной доменный цех. Вскоре его, как «пострадавшего за рабочее дело», избирают в Городской совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. После октябрьского переворота Лева примыкает к большевикам.
Вступает в ряды Красной гвардии и воюет с немецкими оккупантами, белоказаками генерала Краснова, петлюровцами, отступая под их натиском к Царицыну. Благодаря своему мужеству, героизму и умению быстро в боевых условиях принимать оптимальное решение, он становится командиром подразделения.
В августе 1918 года Лев Задов был направлен в штаб Южного фронта, где его решили использовать в качестве разведчика, и направили в тыл противника. В ноябре 1918 года в Гуляйполе он встречается с известным анархистом Нестором Махно. В это время он меняет свою фамилию Задов на более благозвучную – Зиньковский. Сблизился с Махно: их представления о настоящем и будущем совпадали. Вскоре Задов возглавляет разведку в анархической армии батьки Махно и становится крупной фигурой в этих войсках. В советских источниках эту анархическую армию презрительно называли «бандой». А эта «банда» насчитывала до 80 тысяч штыков! Командование Красной армии зачастую прибегало к союзу с ней, нуждаясь в ее помощи в борьбе с армиями Деникина и Врангеля. Советские историки умалчивали, что Нестор Махно за активную помощь Красной армии был награжден орденом Боевого Красного Знамени под № 4! Орден под № 1 получил Блюхер, будущий советский маршал, расстрелянный Сталиным в 1939 году. Вскоре Лева Задов возглавил созданную батькой Махно «инициативную группу» для сбора контрибуции и сбора «помощи» с богатых в фонд армии батьки. Эта группа была создана Махно в 1919 году, после взятия Мариуполя, где и начала осуществлять свои функции. Тут она и получила первый свой опыт.
Руководя одновременно разведкой анархической армии (а в ее подразделениях служил и его младший брат Даниил), Задов придумал использовать для оперативной разведки небольшие подвижные группы из 3–5 мальчишек и девчонок 13–15 лет, которые как беспризорные (а их в то время было много) бродили из села в село и, наблюдая за противником, определяли количество войск, наличие и количество артиллерии, пулеметов. Прислушиваясь к разговорам солдат, определяли планы данной части. Возвращаясь в штаб Махно, они обо всем докладывали Льву Задову. А он, проанализировав материал, докладывал Нестору Махно. Таких разведгрупп у Задова было 5–6. И он всегда владел информацией о планах противника.
У Левы Задова была своя агентура и в рядах противника. Когда к батьке Махно прибыл на бронепоезде для переговоров Ворошилов из штаба Южного фронта, то Лев Задов получил агентурные сведения, что когда Махно прибудет на переговоры к Ворошилову, тот должен батьку немедленно арестовать и доставить в штаб фронта, в Харьков. Задов предупредил об этом Нестора Махно. На переговоры послали работников штаба. Их тут же арестовали, и бронепоезд мгновенно, на всех парах, сразу же помчался в Харьков, где представители штаба батьки были расстреляны.
Кроме того, Лев Задов имел еще ряд ответственных поручений: он редактировал газету «Путь к свободе» – орган повстанческой армии, выпускал листовки, распространявшиеся среди населения, солдат противника. Таким образом, он еще и руководил армейским агитпропом.
Осенью 1920 года повстанческая армия Нестора Махно вступила в соглашение с командованием Красной армии и приняла активное участие в штурме Перекопа и разгроме армии барона Врангеля. Махно назначает Льва Задова комендантом (начальником) крымского корпуса повстанческой армии. Он лично участвует и руководит корпусом при штурме Перекопа.
Многие авторы пишут о повстанческой армии Махно, как о сборище бандитов, насильников и грабителей. Она, мол, сильна была в борьбе с мирными гражданами. А перед частями Красной армии разбегалась по степи, не принимая боя. Конечно, это не так. Повстанческая армия была вполне боеспособным воинским соединением, а сам батько Махно –талантливым военачальником. Понимая, что одно из важнейших качеств партизанской армии – умение быстро маневрировать на поле боя, особенно в степной Украине, где и проходили, в основном, ее военные действия, Махно придумал своего рода танк времен гражданской войны. Это пулеметные тачанки: тачанка, на которой стационарно закреплен пулемет «Максим», две-три лошади в упряжке и пулеметный расчет. Они мгновенно появлялись на поле боя, поливая сосредоточенным пулеметным огнем противника, и так же быстро, не давая ему опомниться, исчезали. Остальную часть повстанческой армии составляла конница. Это и решало исход боя –стремительная атака и уничтожение противника. Потом тактика применения тачанок в бою была использована Красной армией, и в те времена даже появилась песня о тачанке.
Армия Махно не имела постоянного состава: численность ее на разных этапах колебалась от 50 тысяч до 100 тысяч. В 1920 году в ней было 70 тысяч человек, 1100 пулеметных тачанок и 50 орудий. Именно при помощи пулеметных тачанок крымский корпус Нестора Махно, которым командовал Лев Задов, уничтожил врангелевский корпус генерала Барбовича в Крыму.
После штурма Перекопа, по приказу Фрунзе, части Красной армии попытались окружить и разоружить крымский корпус Махно. Но махновцы прорвали цепь окружения и скрылись на степных просторах Таврии. Повстанческая армия не была уничтожена в боях с врагом, ее победил брюшной тиф. Остатки армии после окончания гражданской войны с боями отступали к румынской границе. Все время рядом с Нестором Махно находился Лева Задов. Он был и его ближайшим помощником, и доверенным другом, и адъютантом, и поверенным во всех делах.
В одном из последних боев, 28 августа 1921 года, Нестор Махно был ранен в голову, и командование отрядом взял на себя Лева Задов. В группе осталось 70 человек. Тут была и жена Махно Галина Кузьменко, которая всю гражданскую войну находилась рядом с ним. Батьку несли на самодельных носилках. Единственное спасение – уйти за границу, в Румынию. Но граница охранялась погранвойсками. Значит, нужно прорваться с боем. И Лева Задов повел группу бойцов в последний бой с пограничниками. Перед боем Лева снял с пальца перстень с большим бриллиантом, старинный и очень дорогой, и передал его жене Нестора: «Румыны обязательно всех обыщут. Они любят золото и камушки. У нас ничего нет, кроме этого перстня. Сховай его получше. Потом мы его продадим и сможем некоторое время жить». Галина так и сделала. Форсировав Днепр, группа, неся на носилках раненного атамана, прорвала границу и скрылась в Румынии.
Лев Задов и ранее неоднократно спасал Нестора от неминуемой смерти. Дважды он выносил его, раненного, истекающего кровью, из отчаянной рубки. Махно был человеком отважным, не боящимся смерти и презиравшим опасность. Он часто лично врубался в самую гущу боя кавалеристов, свирепо и беспощадно уничтожая противника. В боях на фронтах гражданской войны Махно был 11 раз ранен, в том числе 4 раза – тяжело.
Остатки отряда были разоружены румынами и отправлены в концлагерь. Лева добился, что раненный Махно с женой и Лева с братом получили разрешение жить в гостинице.
Денег не было. Продали перстень, но вырученных денег надолго не хватило. Лева с братом покинули гостиницу и сняли угол в бедном районе. Чтобы жить, нужно было работать. Устроились на лесопилку, потом на стройку – простыми рабочими.
Еще помогали Нестору Махно, который никак не мог оправиться после ранения. Поэтому братья жили впроголодь, экономя буквально на всем. Часто вспоминали жизнь на родине… Что делать? Каковы перспективы? Кому мы нужны? Ответа не было…
И вот, в минуты полного отчаяния и бесперспективности, совершенно неожиданно, Лева получает вызов в Сигуранцу – румынскую секретную службу, разведку. Это было в 1924 году, после четырех лет тяжкого физического труда и непроходящей депрессии. Офицер Сигуранцы предложил Леве Задову создать небольшую группу из преданных ему «махновцев» и отправиться на территорию СССР для совершения диверсий и террористических актов. Выхода не было, и Лева дал согласие. Нужно было как-то спасаться, найти выход из того тупика, куда их загнала судьба. Отобрав четверых верных ему людей, и он с братом – всего шесть человек, предстали пред очи офицера Сигуранцы. Прошли тщательную проверку, многократные собеседования с многочисленными вопросами, состав группы был утвержден и направлен на специальные краткосрочные курсы подготовки диверсантов.
Группа, вооруженная револьверами, специальными бомбами и другим необходимым инструментарием для диверсий и совершения террористических актов, была тайно, через специальные проходы на границе, отправлена на территорию Украины. Это произошло 9 июня 1924 года.
Лев Задов сразу же предложил всем диверсантам сдаться пограничникам: «Повинную голову меч не сечет. Хватит, навоевались, нужно хоть немного пожить по-человечески: завести семью, детей. Хватит крови – людям, чтобы жить, нужен мир». Все тоже думали об этом, но не решались говорить.
Пограничники разоружили сдавшихся диверсантов и отправили их в Харьков (в то время он был столицей Украины), в республиканское управление ОГПУ. Там их отправили в КПЗ (камера предварительного заключения). Бывшие «махновцы» не знали, что еще в апреле 1922 года украинское правительство приняло постановление об амнистии всех боровшихся с оружием в руках против советской власти. Но это не помешало украинским чекистам полгода держать группу под арестом, тщательно проверяя каждого.
Для глубокой проверки в Румынию был отправлен агент ОГПУ с письмом Льва Задова. Агент установил, что Задов и его группа ничем компрометирующим их во время пребывания в Румынии себя не запятнала. Кроме того, агент с письмом-поручительством от Задова создал из «махновцев» агентурную группу, работавшую на советскую разведку. Это и было ключом к свободе всей группы.
А Леве и его брату предложили работу в органах ОГПУ. Лев получил назначение в Одесское, а Даниил – в речное управление ОГПУ. Оба в иностранный отдел – работа с агентурой за границей.
Лев вначале поселился в съемной квартире, и по уши влюбился в жену хозяина – красавицу Веру, из дворянского рода, имевшую двоих детей: сына Владислава и дочь Аллу. Она тоже страстно полюбила настоящего богатыря, человека отчаянной храбрости, несмотря на свою внешнюю грубость, умевшего нежно ухаживать и любить. Когда Лев получил казенную квартиру в доме, в центре города, то Вера покинула мужа, переселилась вместе с детьми и с любимым в его квартиру. Кстати, в этом доме, в одном с Левой подъезде, жила в те годы и в будущем известная советская писательница Вера Инбер. Вскоре у Льва и Веры родился сын, которого назвали Вадимом.
Лев занимался агентурой за границей. Его внимание было сконцентрировано на Румынии. Ему удалось завербовать офицера – работника румынского Генерального штаба и еще одного румынского офицера – начальника разведки 3-го армейского корпуса. Он работал добросовестно и продуктивно. За 13 лет службы в органах разведки дослужился до звания полковника госбезопасности. В послужном списке ни одного взыскания, только одни награды. Среди них: наградной маузер с золотой табличкой с гравировкой: «Л. Задову – за боевые заслуги». Еще один наградной пистолет получил в 1932 году с гравировкой: «За активную и беспощадную борьбу с контрреволюцией».
Но ничто не могло уберечь бывшего лучшего друга Махно от кровавой сталинской мясорубки второй половины 30-х годов прошлого века. В начале 1937 года была раскрыта его агентура в румынском Генштабе. А тут как раз «чистка» в рядах органов НКВД и советской разведки. Лев и его брат были немедленно арестованы.
Началось кровавое «следствие». Братья все отрицали. Но у заплечных дел мастеров-нкавэдистов были свои жесткие методы ведения допросов – нечеловеческие пытки. Их заставили «признаться» за год жесточайших истязаний, «во всем».
25 сентября 1938 года состоялся «суд», длившийся всего 15 минут. Братья были безвинно приговорены к «высшей мере» – смертной казни. В этот же день они были расстреляны. Так закончил свою необычайную жизнь человек сложной судьбы, опаленный огнем революции и внесший свой вклад в преобразование страны.
Лев усыновил детей своей жены. Его дочь Алла участвовала в обороне Севастополя и погибла там в 1942 году. Сын Вадим прошел всю войну, закончив ее в звании полковника. Всю свою дальнейшую жизнь он посвятил борьбе за реабилитацию имени своего отца. А это была очень трудная в те времена проблема. Хождение по сотням инстанций, разговоры с чиновниками, не желающими тебя слушать. Это было, по сути, хождением по мукам, длившееся десятки лет. Но боевой полковник не уступал. И в 1987 году было принято решение Генеральной прокуратуры СССР: «за отсутствием состава преступления» реабилитировать братьев Задовых. Их честные имена были восстановлены в истории страны. Чтобы все знали… Чтобы вечно помнили.
