Версия для печати

Большой белый теплоход

Автор: 

Большой белый теплоход плыл по океану. Никто в океане, ни в глубине, ни на поверхности не мог сравниться с ним ни по красоте, ни по размеру, ни по величию. Теплоход шел медленно. Да и куда спешить? Пассажиры, купившие билеты на теплоход, были в отпуске. Они специально к этому путешествию покупали новую одежду, садились на диету, прихорашивались, чтобы выглядеть под стать ему, Большому белому теплоходу, выглядеть так же, как и он, нарядно и празднично.

Маршрут Майами  – Карибские острова был самый что ни на есть накатанный. Вон недалеко параллельно идет тоже красивый, но поменьше теплоход. И еще один. И еще один. Почти как на скоростной дороге в городе.
Борис был в каюте один. Почему он решился на это путешествие? Почему? Ведь все рядом ехали парами. Здесь были молодые пары, чуть ли не днями занимающиеся любовью и выходящие из своих кают только к обеду, семьи с детьми, составляющие большинство пассажиров. Дети, которые бегали по пароходу, думая, что это все для них и ради них.


Счастливчики! Они были правы.
Борис стал вспоминать, когда он впервые попал на круизный теплоход. Ну конечно, не в детстве. Отец тяжело работал, и был рад, когда мог купить новый костюм ему для школы. Обидно, отец никогда и не был на теплоходе.
Пары пожилые, одетые часто вызывающе по-молодежному, на теплоходе забывали о диете, играли в казино, развлекались у бассейна, как бы компенсируя молодость, в которой не было больших белых теплоходов.
И целый день – танцевальная музыка. Экзотическая, как и все остальное, она создавала удивительное чувство нереальности, оторванности от будней. Все понимали, что это только на неделю, что никто и ничего не отменил, что там позади, в городе, все осталось по-прежнему, а по приезде их встретит та же жизнь, та же работа, те же соседи, та же борьба за приличное существование...
Но сегодня праздник.

«Ну, если и не праздник, – думал Борис, покупая билет на Большой белый теплоход, – то хоть перерыв в том щемящем чувстве несправедливости, оставшемся после развода с Мариной».
Нет, они разошлись без видимых скандалов, хотя скандалы были, конечно. Но они ведь не клоуны, чтобы скандалить на людях...
Давным-давно они объединились в семью – немного по любви, немного по расчету. Расчет был прост: во-первых, пора было жениться и заводить детей, во-вторых, они оба были молоды, симпатичны, подходили родителям.
По-настоящему они привязались друг к другу потом. Может быть, это и есть любовь? Кто это знает? Когда вместе, каждый день, по зернышку, по мелочам, полностью доверяя друг другу, то что это? А что же тогда называть любовью?
Понемногу росли на работе, научились копить деньги. А главное, дети. Сын и дочь занимали все время и днем, и ночью. Родители не помогали, не могли помочь. Им самим было трудно.
А они молодые, Борис и Марина, сильные, красивые, неужели не вытянем?..

...Большой белый теплоход все дальше отдалялся от берега. Наступило время ужина – главное мероприятие всего путешествия. Дамы в вечерних нарядах, сверкая бриллиантами на каждом пальце, мужчины в костюмах, рассаживались в огромном двухэтажном ресторане. Здесь были большие столы на десять человек, но можно было найти и столики на двоих. Официанты разносили шампанское в серебристых ведерках со льдом. На позолоченных тарелках красовались чудеса кулинарии. Посреди зала на возвышении играл на рояле седой пианист и женщина-скрипач. Играли тихо, ненавязчиво. Шопен, Моцарт...
Борис приходил к ужину вовремя. Ему было неловко сидеть одному. Стол был на восемь человек. Все сидели парами, исподтишка поглядывая на свободный стул рядом с Борисом.
Сколько раз они с Мариной всей семьей путешествовали вместе! В каюте парохода дети спали наверху, а они внизу: не покупать же детям отдельную каюту. Только ночью, прижавшись тихо друг к другу, они, каждый про себя, думали: а может, стоило бы купить для детей отдельные места?
Все началось не так давно. Выросли дети, разъехались. Сначала на учебу в колледжи. Дом опустел, стал какой-то большой, слишком большой. Но тогда, во время учебы детей, забот не убавилось. Детям нужно было помогать, платить за учебу, переживать об экзаменах. То машину дочке починить, то квартиру сыну оплатить. Нет, они были золотыми детьми, они все понимали, родителям тяжело. Они работали, где могли, подрабатывая между занятиями.
Дом, который они строили вместе с Мариной, украшали вместе, обсуждая каждую мелочь, опустел. Ночью уже не надо было тихонько прижиматься друг к другу, боясь, что дети услышат. Не надо было даже выключать свет. И, что удивительно, становилось уже не так интересно заниматься любовью вот так, открыто, не закрывая двери...
...Они еще официально не оформили развод. Просто сначала жили, почти не общаясь, холодно, иногда здороваясь. В случае болезни помогали другу, но спали отдельно: дом-то большой, несколько спален. Марина спала в их спальне, а он – в спальне дочери.

Большой белый теплоход подходил к Багамским островам. Ночь на теплоходе – совершенно завораживающее зрелище. Поднявшись в прозрачном лифте на верхний этаж, Борис попал на открытую палубу. Бассейн закрыт, играла музыка, уже не сумасшедшая, как днем, а негромкая. Под ночным южным небом танцевали люди. Тут были молодые и пожилые, танцевали тихо. Черные океанские волны, стараясь не мешать, бесшумно несли на себе Большой белый теплоход. И только небо, огромным темно-фиолетовым куполом окружив танцплощадку, подглядывало большими мигающими звездами. Звезд – бесконечность. Некоторые большие, как фонари, другие – маленькие, группами, поочередно мигая... Деревянная палуба пахла морской водой. На перилах весели какие-то канаты. По бокам Большого белого теплохода оттопыривались спасательные лодки. Большинство людей спало. Не слышно детей, устали повара и музыканты.
Всего несколько пар танцевало. Может быть, они уложили детей спать, и вышли хоть немого расслабиться? Может быть, это было их первое совместное путешествие? Почему они не спят? А может быть, они хотят помириться после ссоры?
Он купил билет на Большой белый теплоход, ничего не сказав Марине. А разве ее это интересовало?
Когда дети женились и разъехались в другие города, в их доме стало еще тише. Им звонили, и они звонили. Все понимали, так и должно быть: ну, не отказываться же сыну от перспективной работы в другом городе из-за родителей. Кроме того, сейчас есть телефон, Интернет, можно приехать на пару дней, погостить. И дочь купила с мужем великолепный дом в соседнем городе, почти рядом. Дети, конечно, замечали изменения у родителей, но по-американски не вмешивались, считая, что это возраст, чудачества, каждый имеет право на личную жизнь, в конце концов. Да и времени разбираться нет. Делать им нечего, этим старикам! Лучше бы завели собаку или рыбок в аквариуме.

...Теплый морской воздух обволакивал палубу. Звезды, казалось, опустились еще ниже и мерцали в такт мелодии, словно светомузыка на огромной сцене. Большой белый теплоход продолжал работать, плыть по направлению к городу.
Женщина в длинном платье подошла к Борису. Она говорила по-русски. Он и сам на нее обратил внимание во время обеда. Там была еще молодая пара, ее дети, наверное.
– Можно с вами потанцевать? Я вижу, вы один, – тихо произнесла она. Он встал. От прикосновения к шелковому платью закружилась голова.
– Конечно, можно. Спасибо вам за приглашение, – сказал он тихо, сбиваясь.
И в эту минуту он понял, он понял, что такое любовь.
Женщина рассказывала, что муж недавно умер, что дети взяли ее в круиз отвлечься от воспоминаний. Но разве это возможно – забыть мужа? Она положила голову ему на плечо.
Развод с Мариной… Из-за чего? Не из-за денег, конечно, – деньги по-прежнему общие. Они даже стеснялись разделять счета.  Из-за измен? Никаких измен не было – предательство презиралось обоими. Просто холод отношений. Нелюбовь.
Он все понял! Любовь в них и не умирала. Она уснула, отвернулась.

Любовь. Кто-то говорит, что все теперь изменилось, что детей можно заводить без мужа, что муж и жена – это необязательно мужчина и женщина, что жена может быть приходящей, а муж необязательно только один.
Нет! Любовь – это когда навсегда, это дети, это стеной друг за друга. Вот в старые времена все вместе жили: и дети, и родители, и родителей родители. Нескучно жили, куда уж там скучать в тесноте, но в любви. Любовь и ушла из их с Мариной большого дома только потому, что ушли дети.

Скорее, скорее бы этот Большой неповоротливый белый теплоход вернулся домой. Скорее к Марине, мириться, объясняться. А может быть, согласится. Надо купить ей ее любимый малиновый торт и цветы – большой букет гладиолусов. И вместе, пока не поздно, – на следующий теплоход. Необязательно такой большой и белый. Она должна увидеть это ночное южное небо с узором из мерцающих созвездий.
И дом надо поменять на меньший, и к дочке съездить...
– Улыбнитесь, пожалуйста, – сказал Борис незнакомой грустной женщине, с которой танцевал, – вы такая красивая...

Авторизуйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии