– Стоп, Вирсавия! Ты не смотришь на этот ужас! Ты утонула в нем! Ты отождествилась с «Тараканом Кафки»!
– Отождествилась с «Тараканом Кафки»? – прошептала я.
– Да. Ты утонула в эмоциях стыда, отчаяния и страдания, а в Школе Волшебниц мы учим вас, что страдания – это иллюзия ума-эго.
– Но я не понимаю, как они могут быть иллюзией, когда я реально страдаю?!
– Ты страдаешь только потому, что отождествилась с иллюзорной историей.
– Почему она иллюзорная?
– Этой истории нет нигде, кроме твоей памяти. Ты в точности, как герой рассказа Кафки, увидела себя во сне в виде огромного таракана, который лежит на спине кверху лапами, болтает ими и ничего не может сделать. Но это всего лишь сон, то есть иллюзия. Ты не таракан!
– Почему?
– Тот, кто способен наблюдать, не может являться предметом своего наблюдения. Это истина, которая открывается человеку, когда он отправляется вглубь себя и начинает пристально наблюдать за всем, что там происходит. Ты не можешь быть тем, за чем наблюдаешь.
Я задумалась над Ханиными словами, и вскоре ощутила удивительную перемену в себе! Слезы исчезли сами собой, отчаяние сменилось неодолимой жаждой узнать больше об истине, открытой мне Ханой. Я была потрясена, что моя истерика так легко и внезапно закончилась! Обычно она переходила в депрессию и самобичевание. Сильное страдание исчезло быстро и бесследно! Я изумленно сообщила об этом Хане.
– Тебе посчастливилось убедиться на личном опыте в великой силе осознанного наблюдения за тем, что происходит у тебя внутри. Ты увидела свое страдание, Осознанно позволила ему быть, а затем вошла в него. Именно Осознание растворило страдание. Теперь, когда ты Знаешь, что не являешься страданием, потому что могла наблюдать его, ты сможешь пойти еще глубже внутрь себя.
– Пойти еще глубже?
– Все происходит, как в научной лаборатории. Твое Осознание – это ученый.
– А мама – подопытный кролик?! – возмущенно перебила я Хану.
– Ты подопытный кролик. В данном случае на корабле ты изучаешь себя в роли дочери.
– Значит… если я могу смотреть на себя в роли дочери, то на самом деле не являюсь дочерью?
– Ну, вот ты и поняла! – обрадовалась Хана.
– А кем же я являюсь?
– Только ты сама можешь Открыть это в твоем духовном путешествии внутрь себя. А сейчас я хочу обратить твое внимание, как важно не останавливаться на разрушительной стадии «Таракана Кафки», а остаться Ученым по имени Осознание, наблюдающим за дочерью. Это самый важный момент!
– Самый важный момент? – спросила я, ощущая вулканический взрыв любопытства.
– Когда происходит Неосознанная тоска, Неосознанное самобичевание и Неосознанное страдание, человек пытается успокоить себя обещаниями больше никогда не поступать скверно по отношению к родным.
– Точно! Раньше, когда мне становилось невыносимо жаль маму, я давала себе слово больше никогда не ранить ее, не спорить с ней, а только радовать! И ни разу не смогла сдержать свои обещания…
– Это естественно. Подобные обещания выполнить невозможно.
– Почему?!
– Обещания себе – это пластыри, которыми человек пытается заклеить свои гниющие раны. Обещания – это уловки ума-эго. В самой природе ума-эго заложена вечная неудовлетворенность и потребность исправлять и усовершенствовать. Именно поэтому ум-эго не способен понять и принять, что так, как есть здесь и сейчас, – это лучшее. И ты такая, какая есть, – это лучшее, что может быть.
– По-твоему, неблагодарная, черствая дочь – это лучшее, что может быть?!
– Но как же неблагодарная, черствая дочь способна испытывать такое сильное сострадание, глядя на маму?! – остановила меня Хана. – Откуда пришло твое страдание и отчаяние от невозможности ей помочь? Разве не из настоящей глубокой Любви к маме?
– Из Любви! – ахнула я, вдруг Осознав всю глубину правоты Ханы. – Почему же я сама не видела этого?!
– Черная пелена вины перед мамой затмила Любовь к ней. Вины, возникшей из убежденности мамы, что ради дочери она бросила все самое дорогое и поселилась в чужой стране. Это иллюзия мамы, которая была неосознанно навязана и внедрена ею в сознание дочери.
– Почему ты называешь убежденность мамы иллюзией?
– Все, что делает человек, он всегда делает только для себя и исключительно ради себя. Даже когда мать спасает своего ребенка, рискуя собственной жизнью, она делает это для себя и ради себя. Думать, что ты приносишь себя в жертву ради кого-то – это самое большое вожделение ума-эго, самая мощная иллюзия, и самая горькая! Она всегда разбивается вдребезги. Всякий раз, без исключения.
– Почему?
– Потому что человек, который думает, что приносит в жертву другому свою жизнь, свое здоровье, свое счастье, подсознательно ожидает от другого благодарности, которой нет предела! Бесплодные ожидания благодарности провоцируют обиду. А обида превращается в гниющую рану. К сожалению, миллионы матерей живут под управлением иллюзии «Ради детей». Кстати, и ты, Вирсавия, не исключение.
– Я?
– Конечно.
– Но как же избавиться от иллюзии самопожертвования и не заразить этой отравой моего сына?
– Очень просто. Единственное, что требуется, – максимально честно проанализировать до самого корня мотивацию собственных поступков в роли матери. Только сделав это, ты по-настоящему Осознаешь ложность самопожертвования. Мудрость, которая откроется тебе благодаря серьезному анализу, наполнит твои отношения с сыном правдивостью, искренностью, блаженством и сделает роль матери легкой и бесконечно увлекательной.
– Получается… что и мамой я тоже не являюсь, а только выполняю эту роль, как выполняю роль дочери?!
– Так же, как я не являюсь мамой девяти детей, а только увлеченно выполняю роль их мамы и обожаю эту роль.
– Кто же я на самом деле, если все, что я выполняю, лишь роли?! – снова спросила я.
– Ответ на этот вопрос может открыться только тебе самой, – опять повторила Хана.
– Неужели я действительно когда-нибудь узнаю, кем в действительности являюсь?! – вырвалось у меня, потому что столь невероятная вещь даже в голове не укладывалась.
– Конечно, узнаешь! С твоими амбициями можно мертвого плясать заставить! – засмеялась Хана и добавила серьезно: – Особенно теперь, когда ты Осознанно используешь амбиции в качестве инструмента в твоем духовном путешествии.
– Они и прежде мне отлично помогали! – подтвердила я.
– Нет, Вирсавия, все ровно наоборот! Прежде не амбиции помогали тебе, а ты помогала амбициям, мчалась за ними, не осознавая этого. А сейчас амбиции мчатся за тобой. Теперь ты их начальник.
– Почему ты убеждена, что теперь я начальник моих амбиций?
– Человеку нелегко идти внутрь себя. Он привык путешествовать снаружи, во внешнем мире, смотреть на все физическими глазами. Путешествие вовнутрь требует внутреннего взора. Появляются образы, картины, наблюдается красочная мозаика эмоций. Смотреть внутрь непривычно и потому утомляет. На первых этапах человек, совершающий подобное упражнение в работе с подсознанием, минут через двадцать теряет концентрацию. А тебя, Вирсавия, будить не приходится! Более того, ты сама заряжаешь меня энергией! Я в восторге от твоего путешествия!
– Значит, я такая бодрая благодаря тому, что использую силу своих амбиций?
– Именно так.
Слова Ханы привели меня в эйфорию! Моя «Великость» торжествовала! Мне всегда нравилось быть необычной, быть лучше и успешнее других людей!
– Теперь вернемся к мужчине, с которым ты познакомилась на корабле.
– Ура! – воскликнула я, ведь эта тема была самой желанной, самой насущной, самой увлекательной для меня.
– Нет никаких сомнений, что Раз отличается незаурядным восприятием и глубокой осознанностью, – сказала Хана, – иначе он бы давно расстался с тобой, как все предыдущие «протеже» твоей мамы.
– Не он бы расстался со мной, а я бы рассталась с ним, потому что все предыдущие мамины «протеже» хотели продолжения!
– Почему ты так уверена, Вирсавия? Откуда ты знаешь?
– От мамы. Расставшись со мной, «протеже» продолжали посещать ее, приносили ей цветы и торты и мечтали вместе с мамой, что я изменю свое решение.
– И ты верила маме? – удивленно спросила Хана.
– Конечно! – воскликнула я.
Хана замолчала. Возникла пауза. Я недоумевала, что могло вызвать Ханино недоумение, и уже хотела спросить ее об этом, но не успела.
– Это проливает еще больший свет на твою уверенность в себе в отношениях с Разом, – убежденно сказала она. – Только вдумайся, Вирсавия, одна фраза мамы, что ты очень понравилась мужчине, и он не спускает с тебя глаз, окрылила тебя и наполнила энергией на очень долгое время.
– Навсегда! – восторженно подтвердила я.
– Этот пример ярко обнажает глобальность влияния мамы на дочь.
– Моей мамы!
– Каждой мамы. Роль мамы велика, потому что ее воздействие на ребенка, даже когда он сам уже стал родителем, происходит на самом глубинном подсознательном уровне. Однако если использовать этот аспект Осознанно, то мама превращается для своего великовозрастного дитя из разрушительного фактора в бесценный подарок.
– Бесценный подарок?
– Мама – это экран, на котором отражаются твои собственные раны. Осознавая это, ты можешь исцелять себя.
– Как?
– Помнить: если слова мамы раздражают тебя, вызывают отрицательные эмоции, значит, она обнажила рану в тебе самой. Рану, требующую исцеления с помощью осознанного наблюдения, – сказала Хана.
«Все-таки она настоящая Волшебница!» – восхищенно подумала я, наполняясь благодарностью, и вновь появился корабль. На этот раз душа привела меня в корабельную туалетную комнату. Очень необычную для подобных помещений – просторную и солнечную.
Я впорхнула туда, чтобы взглянуть на себя в зеркало, красивее уложить волосы и убедиться в собственной неотразимости. В корабельной туалетной комнате висело большое зеркало, в котором отражалось голубое небо из квадратного окошка, расположенного высоко под потолком. Здесь пахло морской свежестью, смешанной с легким ароматом намокшей соли и бензина. Этот запах, струившийся в солнечных лучах, вернул меня в самые счастливые моменты детства. Я словно снова лежала на дне нашей маленькой моторной лодки, причаленной к берегу реки, жмурилась в солнечных лучах и вдыхала волшебный запах намокшей соли и бензина. Папа вялил рыбу. Да, точно это был запах вяленой рыбы и бензина от лодочного мотора. Дежавю добавило опьянения в сумасшествие радости от знакомства с Разом. Из зеркала на меня смотрело светящееся лучезарным счастьем существо! Оно выпорхнуло из туалетной комнаты, отыскивая глазами Раза. И он немедленно оказался рядом. Мне стало смешно, потому что я наблюдала восторг счастливой красотки по поводу появления ее возлюбленного, как только она того пожелала. А на самом деле Разу больше негде было оказаться, ведь туалетная комната располагалась на нижней палубе в нескольких метрах от мангала, на котором Раз готовил стейки.
Однако то, что произошло дальше, потрясло меня по-настоящему. Я Увидела, как легкая, счастливая, стремительная красотка вдруг превратилась в скованную женщину. Конечно, трансформация произошла под управлением мыслей! Мыслей о том, что она общается с простым матросом. Ей стало стыдно перед коллегами по учреждению и перед капитаном корабля, который как раз спустился на нижнюю палубу. Ей казалось, что все поняли – она влюбилась в простого матроса! И теперь смотрели на нее осуждающе! Я видела, что она жаждет остаться с Разом наедине, а присутствие других людей напрягает ее. Опутанная этим коконом мыслей и эмоций, она вернулась к маме и села за столик.
– Хватит крутиться перед каким-то матросом, имей хоть каплю самоуважения! – немедленно высказала ей мама.
– Ты же сама меня с ним познакомила?! – опешила дочь.
В тот же момент последовала вспышка раздражения и ярости, направленная на маму!
– Прекрасно Вирсавия! Браво! – захлопала в ладоши Хана. – Ты Увидела сейчас, как мама произнесла вслух именно то, что ты сама ощущала! Она просто озвучила то, что ты чувствовала. Мама лишь обнажила твою рану.
– Какую рану? – спросила я Хану, осознавая, что она имеет в виду, но не имея еще опыта выразить осознаваемое.
– Твой комплекс неполноценности не позволял тебе общаться с простым матросом. Он требовал от тебя иметь дело только с высокопоставленными преуспевающими мужчинами.
– Точно! Но почему?
– Ты сама сможешь ответить на этот вопрос. Наблюдай дальше.
Я увидела, как раздраженная дочь резко встала и решительно направилась к капитану корабля. Он был строен, высок и, в отличие от Раза, одет в красивую морскую униформу. Капитан не замедлил пригласить красотку в капитанскую рубку под предлогом посмотреть на море с самой высокой точки на корабле. Красотка приняла предложение капитана и последовала за ним, гордо обернувшись в сторону мамы. Я наблюдала, как приятно красотке подниматься с капитаном на верхнюю палубу, как гордо она смотрит на коллег по учреждению, демонстрируя всем, что общение с матросом было лишь ознакомительной беседой о его работе. А теперь это закончилось, и она посвящает время тому, кто действительно заслуживает ее внимания, – капитану корабля. Моему взору предстали мысли кокона, которым красотка была опутана в этот момент. Она вся замоталась в оправданиях перед коллегами по учреждению! Это выглядело еще большим сумасшествием на фоне мыслей ее сослуживцев. Ни один из них не думал о ней! В этот момент никого из них она вообще не интересовала.
Капитанская рубка оказалась маленькой, даже меньше туалетной комнаты. Красотка взглянула на нижнюю палубу, отыскивая глазами Раза, и увидела, что он и еще один матрос сбрасывают в море надувную горку. Как только она осталась наедине с капитаном, ей сразу захотелось вернуться к Разу. Она немного посмотрела на морскую даль, больше из приличия, чем из интереса, потому что весь ее интерес находился гораздо ниже капитанской рубки, поблагодарила капитана и вышла из его кабины.
– Какую песню тебе поставить? – спросил он.
– Самую тихую, – ответила красотка, потому что не меньше мамы устала от громыхания диско-ближневосточных напевов.
Капитан понимающе улыбнулся и вообще выключил музыку.
– Десять минут тишины в подарок прекрасной леди! – произнес он.
– Благодарю! – ответила она и понеслась вниз к Разу.
Теперь он выполнял роль спасателя, наблюдая за пловцами, которые лихо скатывались в море по надувной горке. Раз стоял в окружении сотрудников учреждения, желающих поплавать или посмотреть на пловцов. Это показалось красотке огромной удачей, потому что в данной ситуации она могла быть рядом с ним совершенно легитимно, как и все остальные участники корпоративного семинара. Она могла быть рядом с ним в качестве официальной зрительницы купальщиков.
– Ты не хочешь плавать? – спросил ее Раз.
– Я не взяла с собой купальник.
– Почему?
– Даже не знала, что запланировано купание.
Это было правдой.
– Я вообще впервые в жизни приняла участие в морской прогулке, – объяснила красотка Разу.
И в этот момент он в присутствии многих сотрудников учреждения подал ей «бесценную бумажку» – квитанцию об уплате за кофе с номером его телефона! И сказал «оглушительно громко», чтобы она позвонила ему вечером, когда закончатся все корпоративные мероприятия, и она будет свободна, чтобы встретиться с ним! На самом деле Раз произнес это обычным голосом, но я наблюдала ужас унижения, который она испытала под воздействием мыслей о своих коллегах. От смущения она была готова сквозь землю провалиться! Хотя в данной ситуации точнее будет сказать «провалиться сквозь море»!
– Вирсавия, как же ты хочешь выйти замуж за человека, когда стесняешься его присутствия рядом с собой? – спросила Хана.
– Все это происходило до мистического удара, который я почувствовала в спине, когда Раз оказался сзади меня, – ответила я.
– Это все происходит сейчас, – строго сказала Хана, – мистический удар ничего не изменил.
Я задумалась. Похоже, Хана была права. Когда Раз приезжал ко мне в Иерусалим, и мы гуляли с ним по городу, я чувствовала себя неловко.
– Странно, – сказала я Хане, – но в Эйлате я всегда чувствую себя рядом с ним комфортно.
– В Эйлате нет твоих знакомых. А если кто-то все же встретится, то ты всегда можешь объяснить, что это тренер по плаванию или еще кто-то в этом роде.
Теперь я осознавала, что Хана абсолютно права.
– Как же ты хочешь выйти замуж за человека, которого стесняешься? – опять спросила она.
– Я думала, что, когда мы поженимся, то он перестанет носить майку и шорты, будет красиво одеваться и пойдет работать барменом в какой-нибудь престижный иерусалимский бар.
Произнося все это, я впервые изумилась собственной уверенности в том, что, как только мы поженимся, Раз переселится в Иерусалим, устроится на работу и вообще полностью поменяет свой образ жизни.
– И еще… – добавила я, – мне представлялось, что в элегантной одежде Раз будет неотразим, и его красота заменит мне мою жажду престижности.
– Не поняла, – засмеялась Хана, – скажи-ка проще.
– Я думала, что все умрут от зависти, когда мы с Разом будем появляться на коктейлях и брифингах.
– Умрут от зависти к чему?
– Что я отхватила такого красивого мужа! Однажды я видела его в настоящей одежде: черных узких брюках и белой шелковой рубахе. Он выглядел круче самого красивого голливудского актера!
– А где ты его увидела в таком наряде? – спросила Хана.
– На карнавале, – ответила я.
– На карнавале? – удивилась Хана.
– Да. Это был его маскарадный костюм. Я приехала к Разу в Пурим, и он взял меня на вечеринку.
– И что это была за вечеринка?
– Маскарад на берегу моря.
Хана расхохоталась. А я осознала истинный взгляд Раза на солидную одежду.
В этот момент я увидела себя на верхней палубе и услышала, как капитан корабля объявляет в микрофон, что сейчас появятся дельфины. Кокон мыслей исчез. От моего тела остались лишь светящиеся очертания. Я парила над морем, устремленная к Рифу дельфинов. Затем возник Раз. Я видела его мысль: «Дельфины промелькнут слишком быстро! Она не успеет заметить их!» Раз стремительно продвигался ко мне и вскоре оказался за моей спиной. И тут кто-то закричал: «Дельфин!» Я всматривалась в море и ничего не видела. И вдруг услышала: «Слева!» Дельфин и мистический удар в моей спине возникли одновременно. Я обернулась и увидела Раза. Его лицо озаряла такая счастливая улыбка, словно он подарил мне не две секунды наслаждения дельфином, а целый остров в Средиземном море.
– Как появился мистический удар в спине? – спросила я Хану.
– Попроси душу показать тебе это, – ответила она, – полностью расслабься и не ожидай результата. Удар в спине совсем не от мира сего. Это полная трансформация двух человеческих сущностей в одном мгновении вне времени и пространства.
Я зашептала: «Душа моя… когда ждешь того, что очень-очень хочется, то вся напрягаешься. Научи меня, как стать расслабленной и не ждать результата… Прошу тебя, покажи мне, пожалуйста, как появился мистический удар в спине! Почему я ощутила его?!»
Напоминаем, что первый том романа «Семь Кругов с воскурениями»,
который называется «Созвездие рыб в сливочном соусе», можно купить
на сайте ЛитРес, набрав в Гугле фамилию и имя автора.
Провалиться
сквозь море
Новый Роман Жанны Корсунской
