КОНТУР

Корр.: Когда я готовилась к интервью, попыталась подсчитать, сколько песен, которые Вы спели за свою карьеру, стали хитами. Честно говоря, где-то после второго десятка сбилась и поняла, что точное количество подсчитать не смогу. Поэтому спрошу у Вас: какие песни Вы сами назвали бы самыми важными в карьере, визитными карточками певицы и актрисы Кристины Орбакайте?

Bayfront Park

– отличное место, чтобы провести день на свежем воздухе. Вам понравятся потрясающие виды на залив Бискейн в сторону Port Miami и Miami Beach. Прогуляйтесь по дорожкам набережной и дайте детям возможность побегать в парке и на игровых площадках.

Bayside Marketplace

Около Bayfront Park у подножия Миамарины в заливе Бискейн, Bayside Marketplace – расположен торговый, ресторанный и развлекательный центр, который существует уже более трех десятилетий. Здесь находятся десятки магазинов и ресторанов, а также отправная точка для нескольких лодочных экскурсий, в том числе Thriller Miami Speedboat Adventures и круизы и туры по островам. Это отличное место для семей с детьми, чтобы провести день на суше и на море.

Дела о телесных повреждениях во Флориде вращаются вокруг концепции халатности. Халатность — это когда кто-то не действует или действует с уровнем безрассудства, который разумный человек сделал бы в аналогичной ситуации, что приводит к травме или некоторым убыткам.

Чтобы доказать халатность, необходимо соблюсти следующие четыре элемента: обязанность проявлять осторожность, нарушение обязанности, причинение вреда и ущерб или травма. Вот разбивка того, что нужно знать о халатности и каждом элементе, как он применяется к деликтному праву в округе Майами-Дейд, Флорида.

Людмила Закалюкина, или Люсьен Люка, как себя называла на французский манер, гордо тряхнула огненно-рыжей шевелюрой и прошла мимо стола, за которым сидела вахтерша. Небрежно отмахнулась от нее, когда она крикнула вслед, что посторонним вход в мужское общежитие строго-настрого запрещен. Постояла в полутемном коридоре, пытаясь сориентироваться, и, всматриваясь в засиженные мухами многочисленные таблички, вскоре наткнулась на дверь, где на фанерке было написано красными корявыми буквами: «Красный уголок». Потом долго и безуспешно пыталась открыть дверь, ковыряясь большим заржавленным ключом в старом врезном замке.

Вте послевоенные годы, когда нечего было есть и нечего было надеть, когда люди жили только надеждой на будущее и верили, что сообща преодолеют всеобщую разруху и голод, искусство играло особую роль. Казалось – ну что голодным людям симфоническая музыка? А в городс­ком парке перед музыкальной раковиной собирался народ и слушал лучшие образцы мировой музыкальной культуры.

Обычно перед концертом выходил лектор и вдохновенно, простыми фразами, подготавливал публику к восприятию и пониманию того произведения, которое будет исполняться.

Сидели рабочие, инвалиды, прошедшие через пекло войны. Затягиваясь самокруткой, слушали симфонию Бетховена, иногда отпуская подзатыльник не в меру расшумевшемуся ребенку, которого брали с собой на концерт.

Похоже, мы оказались одними из последних участников карнавала, потому что мест на стоянке возле «Магазина трав» уже не было, и Раз припарковал машину на пустыре, где когда-то стоял автобус с китайскими туристами, срочно отбывающими в аэропорт. Я сразу узнала это место, ярко освещенное фонарями, и едва ступив на каменистую тропу, густо поросшую сорняком, воздала благодарность экспериментальным сланцам Малии. Шествие по такой дороге в модельных туфельках привело бы в остервенение любую королеву всех времен и народов. Однако наслаждаться царской обувью мне посчастливилось не долее нескольких секунд. Реальность была низвергнута в Тартарары волнующими сердце воспоминаниями о событиях, которые произошли со мною три года назад. В памяти возник отчаянный вопрос к Разу, заданный на террасе «Магазина трав»:

– Я тебе устрою поездку в Болгарию, – сказал мне как-то Леонид, председатель профсоюза завода, где я работал. Сказал в знак благодарности за какую-то мелкую услугу, оказанную мной. Помните, в СССР денег не было, но услуга за услугупроцветала.

– Леня, меня не пустят.

– Почему?

– Я еврей, евреев за границу не пускают.

GRAND OPENING of BRITTO at Las Olas

12  июля открылась еще одна галерея популярнейшего художника современности Ромеро Бритто. Торжественное открытие магазина BRITTO состоялось на этот раз на бульваре Ист-Лас-Олас, 816 в Форт-Лодердейле, напротив Эль-Камино, и Ромеро Брито лично присутствовал на нем и разрезал красную ленточку под аплодисменты собравшихся. Коллекционеры и поклонники встретились и пообщались с улыбчивым Ромеро, а также имели возможность подписать свои товары и произведения искусства Бритто и сфотографироваться с художником.

Каждый год, 4 Июля в Риге мы участвуем в Мемориале, посвящённом 83-й годовщине убийства более трехсот еврейских детей, женщин и стариков, сожжённых в старой Хоральной синагоге центра города.

Это ежегодное мероприятие, которое отмечается на государственном уровне, с участием всех, кому дорога память этого страшного события, является черной страницей в истории нашего еврейского народа.  Шесть миллионов евреев были уничтожены в гетто и сожжены гитлеровцами и их приспешниками в концентрационных лагерях, включая 98% всех европейских евреев.

На первом месте – Элена Ферранте.
Донна Тартт – аж на 46-й строчке.
Светлана Алексиевич – 72-я

Газета The New York Times завершила свой большой спецпроект о главных книгах, вышедших в мире с 1 января 2000 года. Для этого журналисты попросили более 500 писателей, публицистов, поэтов, литературных критиков, переводчиков и других экспертов выбрать самые ценные, на их взгляд, романы, написанные за первую четверть XXI века. В отборе приняли участие литературные эксперты и любители – Стивен Кинг, Джон Ирвинг, Ник Хорнби, Карл Уве Кнаусгор, Гари Штейнгарт, Сара Джессика Паркер и другие.
Как журналисты ранжировали книги – в материале не уточняется.

1. Какой литературный герой обманул пятерых, но был обманут шестым, за что жестоко поплатился?

2. Что общего между следующими "парами" богов:
Зевс – Один
Даждьбог – Гелиос
Перун – Тор
Гефест – Локи

В ладельца этого места звали Янис. А место было прекрасное. Огромная веранда, нависшая над Эгейским морем. И тут же была и кухня с другой стороны, открытая. А за кухней фруктовый сад, деревья гранатовые, оливковые, мандариновые, критские травы, и курочки там по зернышку клевали. И Янис меня без дыньки или какой-нибудь кисти винограда никогда после ужина не отпускал. Был он маленьким, жилистым, всегда в хорошем настроении,  с улыбкой, бегал между кухней, баром, столиками. Не просто бегал, а еще и как-то пританцовывал и что-то там мурлыкал, напевал. Ресторан всегда был полный. Ну и как-то так на закате случилось, скажем, недоразумение.

Он, разумеется, не мог мне позвонить. Это было исключено: мои надежды на его просьбу  «Таня, оставь свой телефончик», которые я лелеяла две недели отпуска в пансионате, окончательно провалились. Более того, он отчалил, не попрощавшись! Соседи по обеденному столу сообщили мне, что Сашина смена закончилась вчера вечером, и он уехал домой на своей машине.

Между нами, в сущности, ничего не было, кроме непонятной игры в возможность серьезного романа.