КОНТУР

Про таких, как Михаил Звездинский говорят: «Родился не в свое время». Он всегда шел против течения. Просто уникальный случай: в детстве умудрился не стать ни октябренком, ни пионером, ни комсомольцем. В юности, когда вся страна вышагивала под бравурные коммунистические марши, воспевал аксельбанты и эполеты белогвардейских поручиков.

В зрелом возрасте, в эпоху махрового застоя, открывал первые в нашей стране нелегальные ночные клубы... Раз за разом «он пробовал на прочность этот мир». Как водится, мир оказался прочней. 16 лет в общей сложности Звездинскому пришлось провести в тюрьмах и лагерях строгого режима. Сейчас автор знаменитых песен «Поручик Голицын» и «Очарована, Околдована» говорит, что даже если бы ему выпал шанс начать все сначала, он бы не стал ничего менять. Единственное, попросил бы Бога оставить в живых его близких: отца, деда...

***
Михаил Звездинский в шутку называет себя потомственным каторжанином. Горькая шутка. В 37-м был арестован его дед. Кадровый офицер, полковник инженерных войск царской армии, участвовавший в Брусиловском прорыве, 17-м он принял революцию. Долгие годы работал военспецом в ведомстве Орджоникидзе, занимался тяжелой промышленностью. «Подвело» дворянское происхождение. Во время обыска молодой ГПУшник обнаружил его письма к жене, в конце которых значилась подпись: «Целую нежно Ваши ручки, всегда влюбленный в Вас Поручик». «В Красной Армии поручиков нет», - сказал, как отрезал представитель органов. В 38-м деда Звездинского расстреляли.

Отец Михаила воевал еще в Испании, прошел всю Великую Отечественную. В один из дней эшелон, в котором ехал отец, бомбили немцы. Раненым он попал в плен, через некоторое время бежал. Страна оценила подвиг солдата по-своему: штрафбат, снова лагеря. Теперь уже сталинские. Там он и погиб. Мишина мама также не избежала горькой участи узницы. В те годы, когда повсюду «красовались» плакаты с надписью: «Не болтай у телефона, болтун находка для шпиона», скромную чертежницу проектного бюро Туполева по нелепому обвинению в выдаче каких-то суперсекретных сведений сослали в Павлодар. Этот казахстанский город и стал местом рождения Михаила. «Маму позже по амнистии освободили, и она снова начала с утра до ночи строить Советскую власть.» - горько усмехается Звездинский. «Уходила на работу в 6 утра, а возвращалась в 11 вечера. Только по воскресеньям и видел. Так что, считай, воспитала меня бабушка - выпускница Смольного института. Благодаря ей уже в четыре года я научился читать и писать, был воспитан на хорошей русской литературе. В девять лет читал Булгакова, Мандельштама, Цветаеву, Ахматову, Пастернака, Бунина. По средам бабушка собирала у нас дома своих подружек - бывших фрейлин. Они что-то рассказывали друг другу, кого-то вспоминали, а я сидел тихонечко в углу и с упоением слушал.

Так уж получилось, что Звездинский не был ни октябренком, ни пионером, ни комсомольцем. «Меня принимают в пионеры, дружина носит имя Павлика Морозова»,  - обрадовал как-то Миша свою бабушку. Пожилая женщина аж перекрестилась: «Не дай Бог, этот мальчик - исчадие ада. Он предал своего отца».  «А на следующий день, играя с ребятами, я совершенно случайно залепил снежком директору школы в глаз,» - улыбается Михаил Михайлович, - «И естественно, ни в какие пионеры меня не приняли. Вообще, хулиган был, шалун жуткий - 6 раз меня исключали из школы. В 13 лет я уже зарабатывал деньги - играл на танцах. Затем поступил в музыкальную школу по классу ударных инструментов. И в 17 аккомпанировал почти всем звездам того времени: Майе Кристалинской, Марку Бернесу, Гелене Великановой... Потом ударные забросил, стал исполнять свои песни. В кафе «Аэлита», что в Оружейном переулке. Там-то меня впервые и забрали.

***
В те годы в кафе «Аэлита» собиралась вся столичная богема. Там играли полузапрещенный джаз, выступали признанные кумиры поколения 60-х: Вознесенский, Евтушенко, Окуджава, Галич. Полная демократия: если ты поэт - читай, что хочешь, сочиняешь песни - пой. И Звездинский пел.
Уже тогда написанные им «Очарована, околдована», «Свечи», «Поручик Голицын» с его «...Ведь завтра под утро на красную сволочь развернутой лавой пойдет эскадрон.. спустилась над родиной черная полночь, сверкают лишь звездочки наших погон. За павших друзей, за поруганный кров наш,  за все комиссарам отплатим сполна. Поручик Голицын, к атаке готовьтесь, корнет Оболенский, седлайте коня...»  

Это был период творческого фонтанирования. - вспоминает Звездинский. « Будучи еще совсем юным, я окончательно влез в тему Белого Движения, написал романсы, которые вошли в «Белогвардейский цикл». Да, многие из нас тогда расслабились, стали дышать, мыслить и говорить свободно. Оказалось, что все мы, охмелевшие от вседозволенности, слегка заблуждались... Ну, сами посудите, разве мог я предположить, что хорошенькая девчонка, с которой я познакомился после концерта в кафе «Аэлита», окажется провокатором КГБ? Девчонка, как и я, обожала джаз, посещала все джэм-сейшены. И как-то раз она предложила мне поехать в гости к ее друзьям, попеть под гитару. Ну, согласился я, барышня была хорошенькая. Как говорится «при груди, при ноге, при сапоге» У выхода нас ждал «Зил», за рулем сидел ее брат. Но не успели мы проехать и 500 метров, как раздался милицейский свисток. Машина резко остановилась, вся моя компания дружно куда-то испарилась, а я, с гитарой, замешкался. Пока сообразил, в чем дело, было уже поздно. Ко мне подошли сотрудники милиции, представились, сказали, что машина в розыске, что в багажнике какие-то краденые вещи... Я пытался было объяснить, что, находясь на заднем сиденье, машину не угонишь, да еще с гитарой в руках, но мои объяснения их не интересовали. Так впервые мне дали понять, что я не то пою.

Полгода продержали Михаила под следствием в Матросской тишине, прежде чем объявить окончательный приговор - два года условно. Однако судимость осталась, поэтому следующий срок Звездинский отмотал уже по полной - на строгом режиме. Михаил служил в армейском ансамбле в Томске. Дисциплиной молодой солдат явно не отличался: постоянно в самоволке, постоянно с какими-то девушками. Дабы приструнить не в меру любвеобильного юношу армейскому начальству не раз приходилось сажать его «на губу», в одиночку - все бесполезно. И новобранца бросили на исправление в стройроту. А в один из дней Звездинскому пришла телеграмма, в которой сообщалось, что с его мамой случился инфаркт, и она при смерти. «Сколько я не просил начальство отпустить меня хоть на недельку домой - никто и слушать не стал.»- продолжает Михаил Михайлович. «Даже с капитаном на этой почве подрался. Тогда я продал свою очень дорогую английскую ударную установку «Премьер», купил билет на самолет и ушел в побег. Долетел до Москвы, купил всех дорогих лекарств, а когда мать пошла на поправку, вернулся. Конечно, меня сразу же арестовали. Объявили: самовольное оставление воинской части с нанесением оскорбления старшему офицеру. И «впаяли» пять лет строгого режима. Отправив на лесоповал, в тайгу Краслага. В общей сложности в тюрьмах и лагерях Михаил провел долгих 16 лет.

Последний раз его посадили в 80-м. Тогда, перед Олимпиадой, Москву активно «очищали» от неугодных властям элементов. А Звездинского с его лихими песнями к тому времени давно уж записали в ярые антисоветчики и злостные диссиденты. Сам Михаил в перерывах между сроками вел легкий беззаботный образ жизни: выступал вместе с популярными ВИА, для души пел на неформальных вечерах, знакомился с барышнями. Но когда в 81-м перед закрытием дела знакомился с материалами, состоящими из 12 томов, не поверил собственным глазам-едва ли не каждый его шаг был расписан буквально по минутам. В то время в Москве едва ли не половина фарцовщиков, валютчиков и спекулянтов, которые в основном и заполняли залы нелегальных концертов, сотрудничали с КГБ или МВД, и давали на опального певца полный расклад. Тем более, рассказать им было что.
***
Сколько бы сейчас не появлялось мнимых отцов русского шансона, первым это понятие в обиход ввел именно Звездинский. Еще в середине 70-х у Михаила, первого в стране, появился импортный радиомикрофон. С ним Певец мог выходить в зал, присаживаться к какой-нибудь понравившейся ему девушке, обнять ее, даже выпить бокал вина. На вопросы любопытствующих: в каком стиле он поет, Михаил неизменно отвечал: «Я работаю в манере французских шансонье» Звездинскому же принадлежит идея открытия в Москве первых ночных клубов. Рестораны в столице обслуживали клиентов, как правило, не позже, чем до 11 вечера - заведения, где работал Михаил, в 11 только открывались. Первой ласточкой в этом плане стал ресторан «Сатурн» на улице Кирова. Это было начало 70-х. В означенное время на двери благообразного предприятия общественного питания вешался замок, и для посвященных открывался вход служебный. « Все это, конечно, происходило не вполне законно. Но договориться с директором ресторана не составляло особого труда.»-рассказывает Звездинский. «Вслед за «Сатурном» пошли вечера и в других, в основном подмосковных, ресторанах: «Архангельское», «Русь», «Иверия»., «Сосновый бор», «Старый замок»… Успех был колоссальный  - со всей Москвы к нам съезжалась самая настоящая элита. Приезжали Ира Алферова с Сашей Абдуловым, Валя Смирницкий, Боря Хмельницкий, Высоцкий. Мы дружили с Володей где-то с середины 60-х, часто встречались на каких-то вечерах.

А однажды он мне подарил свои стихи «Оплавляются свечи на старинный паркет». Помню, сказал мне: «Вокруг столько нужных, острых, социальных тем, а ты все время витаешь где-то в облаках: аксельбанты, эполеты»...Я ему отвечал: «Володя, а мне скучно петь про все эти стройки, пятилетки. У меня были свои пятилетки - в лагерях строгого режима». Вот тебе, говорит, стихи, и протянул мне листок бумаги: «Оплавляются свечи на старинный паркет. Дождь стекает на плечи серебром эполет. Как в агонии бродит золотое вино. Пусть былое уходит, что придет - все равно». Я написал музыку, получился красивый такой романс.

Одно время Звездинский устраивал подобные вечера всего семь раз в году. Как говорит Михаил Михайлович, ему хватало вполне. Кроме прославленных артистов в первых советских ночных клубах собирались и разного рода представители теневого бизнеса: валютчики, фарцовщики, цеховики и другие подпольные коммерсанты. Входные «билеты» на вечера Звездинского стоили ни много, ни мало, 200 рублей - деньги, на которые большинство советских семей существовали целый месяц. За одну ночь Михаил мог заработать огромные деньги. В число расходов «устроителя бала» входил неизменно шикарный стол с самыми изысканными деликатесами (коньяк, цыплята, поросята, черная икра ведрами) и зарплата артистам. Музыканты на вечерах Звездинского играли только самые лучшие. - Барыкин и Кузьмин играли на гитарах, Серов и Мазаев играли на саксофонах и пели.» - рассказывает Звездинский. «Время от времени бывали Буйнов, Градский, Глызин. Лариса Долина со мной проработала несколько лет. Даже Пугачева бывала. Тогда у нее был роман с Леней Гариным, пианистом и композитором. И вот с ним она приезжала ко мне на Новый год.

Уже в разгар вечера Алла воскликнула: «С этого дня этот кабак называется «Арлекино!» Должен сказать, она никогда не брала деньги, хотя предлагали там всегда много. Как-то один богатый грузин протянул мне упаковку тысяч в пять. «Мишенька, - говорит, - пусть Алла что-нибудь споет». Я принес ей эту пачку денег, говорю: «Вот, Алла, один грузинский князь хочет с тобой познакомиться». Она ответила, по-моему, очень достойно: «Я не знакомлюсь с князьями, мне фамилия не позволяет, я - Пугачева». Одной из постоянных завсегдатаев неформальных вечеров Звездинского была и дочь тогдашнего генсека Галина Брежнева. На полулегальных концертах кремлевская дочка отрывалась, что называется, по-полной - все ее самые безумные романы развивались на глазах Михаила. С Марисом Лиепой, Игорем Кио, цыганским бароном Борей... Звездинский не раз бывал в гостях у Галины на Малой Бронной, в доме, где она занимала весь десятый этаж. «Галя часто приглашала к себе домой. У нее всегда был заставлен полный стол из «Березки». Наливала себе перцовку, мне - мартини, крепкие напитки я никогда не любил. Потом я брал в руки гитару, садился в кресло, что-то пел, а Галя сидела на пушистом ковре и  с  бокалом в руке подпевала: «Очаро-о-ована, околдо-о-вана». Но после одного случая я перестал у нее бывать. Ну что это такое - входил ее тогдашний муж, 1-ый зам Щелокова, а она ему: «Слышь ты, генерал, возьми стакан и стоя выпей за Мишенькино здоровье. У него искра божья, а ты у меня – «енерал». И он вставал, скрепя желваками, пил за мое здоровье. После этого я ей сказал: «Галь, ты завязывай с этими вариантами, ты меня просто подставляешь». «Да ладно, - говорила она, - пусть знает свое место». Кстати, когда меня арестовали в последний раз, целый месяц мне не предъявляли приговор. Все ждали: позвонит она или не позвонит. Галя не позвонила - как раз тогда месяца на три ушла в запой. А так заступилась бы, наверняка.

***
В феврале 80-го Звездинский записал свой пятый магнитоальбом, а в марте того же года его арестовали. Но песни не пропали. Бывшая манекенщица, с которой у певца в то время был роман, сохранила бобину с записями тех песен. Спустя некоторое время она вышла замуж за американца и уехала за океан. А в 84-м в Штатах вышел альбом Михаила Шуфутинского, почти целиком составленный из произведений якобы неизвестного автора. «Это очень легко, «Зачем вам это знать»,

«Мальчики-налетчики», «Сгорая плачут свечи», - все это были песни Звездинского . Официально страна узнала своего героя только в 90-м, когда Звездинский вернулся на большую эстраду. С тех пор он дал не одну тысячу концертов, записал 45 компакт-дисков, издал несколько книжек своих стихов, объездил весь свет. Сейчас он счастлив - есть возможность работать, как он хочет, жить, как он хочет. Сейчас его время. И даже о потерянных 16-ти годах Михаил Михайлович, во всяком случае вслух, не сожалеет.

«Я не считаю это время совсем уж потерянным. - говорит Звездинский. - У меня есть диск с названием «Каторжанская тетрадь №1», составленный из тех песен, которые были написаны там, есть книга стихов «Россия, каторга, любовь». Я никогда не эмигрировал, хотя многие думают, что я живу в Америке. Нет, я просто провел 16 лет в тюрьмах и лагерях строгого режима. Никому не пожелаю такого. Но так сложилась моя жизнь. И я благодарю Бога за все. За его щедрый дар. За то, что могу петь, писать музыку к своим стихам, могу общаться со своими зрителями на концертах - это счастье. Я счастлив, что у меня есть мои слушатели, мои единомышленники. Конечно, если бы не эти 16 лет, я успел бы сделать гораздо больше. Но, самое главное, несмотря ни на что я не сломался. Выстоял, вернулся.

***
В марте у Михаила Звездинского был юбилей, отмечать который он решил в Москве поближе к осенним месяцам. А пока у нас здесь, во Флориде, они с женой наслаждаются солнышком и океаном, играют в теннис. Эксклюзивный концерт, который недавно дал майамским зрителям Михаил, так и назывался "Солнышко в Руках". «Майами - это самое лучшее место на свете, - улыбается композитор. Круглый год теплый океан и теплая солнечная погода. Моя бы воля, никогда отсюда бы не уезжал!»
#