КОНТУР

Шейнале

Читатель, вероятно, помнит старого сапожника Аврум-Боруха и пятерых его красавиц-дочерей. Так вот, Шейнале была красивой, по мнению тех, кто знал эту семью, и даже тех, кто семью не знал. И еще одна подробность: Шейнале и есть моя мама, о которой пойдет рассказ.
...Знаете ли вы, что такое эликсир молодости? Наверняка вам сие известно, но я расскажу об этом продукте по версии моей матушки. Так вот, эликсир молодости – это плошка с мелко-мелко нарезанным репчатым луком, залитым подсолнечным маслом кустарного производства. Ах, этот золотистого цвета чудесно пахнущий вкуснейший боймале с большим содержанием холестерола и других вредных для организма веществ! Именно этот продукт, и ничто другое помог моей маме прожить очень долгую жизнь в хорошем здравии и без помощи врачей, которых она в принципе уважала, но сторонилась, как черт ладана.

По природе своей автор – сторонник трезвости и умеренности в питии. Готов отстаивать свою точку зрения в любом диспуте. Хотя и на солнце есть пятна. Ну как не выпить хорошего вина (реже чего-нибудь покрепче) в праздник, или в день рождения, или в годовщину, когда Америка (спасибо Джорджу... нет-нет, Вашингтону) обрела независимость, или когда...

Не будем так уж пунктуальны – причин, чтобы причаститься к бокалу или рюмочке, достаточно (именно причин, а не поводов!). Благо, что даже все ведущие религии мира это не запрещают. А на иврите слова «лэхэм» (хлеб) и «лэхаим» (заздравная) очень даже созвучны.

Уверен, что печаль, грусть и скорбь – не исключительные чувства, которые обуревают нас, когда уходит дорогой нам человек. Здесь может присутствовать и грустная светлая улыбка. Тем более, когда это такой светлый, яркий, все годы фонтанировавший своей жизнеутверждающей энергией, каким был покинувший нас Великий поэт современности Евгений Евтушенко.

Года четыре тому назад посмотрел на Первом канале (ОРТ) передачу «Диалоги с Евгением Евтушенко», блистательно представленную Соломоном Волковым. Много интересного, порой совершенно невероятного узнал из откровений выдающегося поэта современности. И был удивлен тем, что там ни слова не было сказано о наших встречах.
...Читатель весьма обоснованно решит, что автор душевнобольной или, в лучшем случае, беспросветный враль. И то, и другое неверно: может, автор действительно хвастун, но ни в коей мере не лжец, и тем более не сумасшедший (намедни был на приеме у своего врача и ничего подобного тот не заметил).

(грустный детектив с элементами юмора и печальным концом)

С ужасом и содроганием смотрю по телевизору на происходящее в сегодняшней Украине. Артобстрелы городов и гибель мирных жителей на Донбассе, перспектива холодной и голодной зимы в других регионах страны... Жители всегда тучной и сытой Украины, меняющие на границе с Польшей бутылки водки (горилка и сало – непреходящая валюта неньки) на элементарное продовольствие...
События, изложенные в предлагаемой читателю повести, относятся ко времени, когда все только начиналось.
Челнок – рабочий орган...  постоянно перемещается  туда и обратно по основе, создавая ткань.
БСЭ

Часть первая. Челноки на перепутье

«Джентльмен в поисках десятки»
(Савелий)

Все-таки заместитель начальника областного управления – это вам не гриб-поганка! Это сейчас можно хихикать по поводу разных там должностей при недоразвитом социализме, ибо любой уже сложившийся или даже еще недоделанный «новый русский» за раз может «спустить» такую сумму, какую в застойные годы номенклатурный пузач не то чтобы в руках, даже в мыслях не держал.

С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!
                Александр Кочетков

Ландышевая весна

Эту девчонку Венька впервые увидел в вестибюле института, куда чуть ли не в последний день приема документов он примчался сломя голову. Этому предшествовала одна странная история. После двух неудачных попыток поступить в престижные вузы Венька понизил свою самооценку и решил поступать в Одесскую «муку» – Технологический институт пищевой промышленности, где был еще божеский конкурс. О цифрах конкурса свидетельствовала ежедневно вывешиваемая приемной комиссией рукописная справка с указанием количества претендентов на одно место.

Любкины рассказы

Посвящается 75-летию прорыва блокады Ленинграда

Ленинградцы, дети мои...
Джамбул Джабаев

...Собираясь в дорогу на ПМЖ в Штаты, я съездил попрощаться с двумя городами: в Одессу на «cамом синем в мире Черном море» и в «город над тихой Невой» Ленинград. Я не стал жителем Одессы, хоть и считаю ее своей alma mater, и никогда не жил в Ленинграде, но этот, пусть не родной, город мне близок и дорог. Я прощался с Питером навсегда, но он и сейчас не отпускает, а правильней сказать, не прогоняет меня...

...Как это ни выглядит странно и даже кощунственно, но Люба вправе считать 22 июня 1941 года для себя счастливым днем. Сейчас объясню, в чем дело. Люба – урожденная ленинградка, но корни ее на Украине, в небольшом уютном городке с еврейским местечком в центре, где до войны проживало больше половины городского населения.

Севка уезжал тридцатого декабря 1989 года. Конечно, это было не по-людски уехать в канун Нового года, не выпив с друзьями «на посошок» уже в наступающем году. Но, как говорится в английской поговорке (Сева очень старался, изучая идиомы и пословицы, которые на первых порах должны были заменить знание языка) “Business before pleasure” – «делу - время, а потехе – час».


Вот как раз этого часа и нехватало, так как «форточка» в Америку по новому тамошнему законодательству вот-вот должна была захлопнуться. Севкина семья с боем вырвала места в автобусе, отвозившем эмигрантов до Чопа, у другой менее удачливой family. Сам Севка и его родители ничего плохого не совершали, перекупив по ходу дела места у вороватого водилы: во всём виноват был Дарвин с его теорией борьбы видов за выживание...

Я вам не скажу за всю Соборку...

Нет, нет, никакогo неуважения к футболу, тем более пренебрежения, о чем можно подумать, прочитав название этой главки, здесь быть не может. И не имеет никакого значения, что в «крутой» Одессе в пятидесятые годы была-то одна захудаленькая команда с постным названием «Пищевик», которая пасла задних в классе «Б» союзного футбола. Но местные болельщики, фанаты, любили ее самозабвенно. Кстати, о фанатах. Слово это точно вышло из Одессы, прошло крестным ходом по Союзу, а затем вместе с выезжающими оттуда евреями – по всему миру.

Начало

Мама всегда поражалась моей памяти на события и случаи, происходившие в нашей семье, когда младшенькому, то есть мне, было 2–4 года. Если я, будучи уже взрослым, вспоминал какую-нибудь деталь из раннего детства,  она всплескивала руками, произносила свое привычное «В-э-э-эй!», после чего следовал тщательный анализ времени, к которому относился этот эпизод. Анализировать было легко: 22 июня 1941 года раскололо жизнь людей, их память на два совершенно не схожих времени – до и после этого дня.
…Начало войны застало нашу семью в поселке вокруг большой железнодорожной станции на юге Украины. В день, когда началась война, мне исполнилось четыре года. Матушка хлопотала на кухне – мы ждали гостей. Гости собрались, но вместо радостного застолья в комнате стояла тишина, прерываемая всхлипами моей мамы и тети Енты, Вовкиной мамы.