КОНТУР

Незачем откладывать на завтра
Счастье, радость, добрые дела.
Жизнь полна успеха и азарта,
Но, так удивительно мала….

К черту кризис. Улыбайся лучше!
И цени из жизни каждый час.
И используй каждый данный случай!
И живи
сегодня,
здесь,
сейчас…

Дорогие читатели журнала «Контур», у нас очередная хорошая новость! Продолжаем жить, творить и радоваться успехам наших друзей!
Событие, которым мы сегодня хотим с вами поделиться, – новый диск. В свет вышел первый диск с песнями на стихи нашего уважаемого и многим знакомого и любимого Михаила Эстиса! Поздравляем от всей души!

Года, мягко говоря, самого непредсказуемого в истории человечества. И все-таки.  Какими своими достижениями этого года вы можете гордиться? Чему новому вы научились? С какими замечательными людьми свела вас судьба? Кому помогли в трудной ситуации? Что из опыта уходящего года вам бы хотелось исправить в будущем году?
Постарайтесь найти время и записать все свои мысли на бумаге. Из всего, что с вами произошло в уходящем году, сделайте выводы, оцените свои ошибки и достижения, определите, как этот опыт можно применить для следующего жизненного этапа.
Обязательно поблагодарите Вселенную за то, что у вас есть возможность встретить еще один новый год. А после подведения итогов начинаем планировать наступающий год.

В преддверии новогодних праздников наши друзья из компании русского ТВ eTVnet решили поговорить о самой новогодней программе, полный архив которой можно найти на этом замечательном сайте. Речь, конечно, пойдет о «Голубом огоньке».
История создания этой легендарной новогодней передачи началась в 1960 году с замечания, сделанного руководством партии о том, что «в выступлениях по телевидению нет задушевного разговора, непринужденной беседы». Редакция музыкальных программ отреагировала молниеносно и провела прямую трансляцию из… молодежного кафе на улице Горького в Москве! Выступления артистов, поэтов и музыкантов содержали ту самую ноту «непринужденной беседы», о которой говорили партийные чиновники и которой так не хватало тогда зрителю.

Когда я приехал в Америку, эмигранты предыдущей волны, уже успевшие здесь обосноваться, часто приглашали нас в гости. Расспрашивали, что происходит на их бывшей родине, хвастали своими домами и щедро давали самые разные советы, главным из которых был: «Не упускай представившейся возможности, потому что она может и не повториться».
Перед очередными гостями я взял наклейку от винной бутылки, опустошенной в предыдущих гостях, и пошел в магазин. Там я показал ее кассирше, молоденькой девочке лет восемнадцати, сказал «I need the same» (мне нужно то же самое), и выставил вперед три пальца, уточняя, сколько именно бутылок мне надо. Девочка быстро нашла вино, засунула бутылки в целлофановый пакет, назвала цену и добавила «plus tax» (плюс налог).

Очерк-интервью

Однажды, придя на тренировку по фехтованию в общество «Динамо», я с сожалением узнал, что тренировка отменена, т. к. большой зал, где они обычно проводились, занят под соревнования какого-то всесоюзного турнира по баскетболу. Значит, неспроста на прошлой неделе я встретился в душевой с великаном из Казахстана баскетболистом Атаевым, рост которого составлял (если память мне не изменяет) 223 см. Я непроизвольно отшатнулся, когда увидел огромного человека, в лопатообразной ладони которого скрывалось мытое яблоко. Мне ничего не оставалось, как «поболеть» за нашу республиканскую женскую сборную, сражавшуюся на площадке с узбекскими соперницами. Счет шел очко-в-очко, и по мере приближения финиша напряжение все более возрастало. Некоторое время спустя я уже разбирался, где «наши», и дружно включился в общий клич наших болельщиков: «Зоя, давай! Зоя, вперед!»

Пять сонетов в прозе

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые...
А. С. Пушкин

С возрастом авантюрная способность, подчиняясь стремительному порыву, ввергнуть себя в какой-нибудь серьезный проект, мягко говоря, несколько снижается. Так уж хотелось перечитать «Войну и Мир» Л. Толстого, чтобы с высоты прожитых лет переосмыслить гениальное творение. Ан нет, подержав в руках увесистый том, с грустью отложил его в сторону: не потяну. Стремительный интернет, ТВ и детективы оказали свое тлетворное воздействие.
Но название романа все же прочитал. И вот оно-то, всего два слова, спровоцировали мою слабеющую с течением времени склонность к схоластическому бормотанию вспыхнуть с новой силой. Война и Мир – ведь это же формула человеческой жизни. Да что там человеческой – жизни всего мироздания. Добро и зло, веселье и грусть, рождение и смерть, надежда и отчаяние... Зима и лето, день и ночь, огонь и вода, полюс и экватор, небо и земля... Везде противоречия, полярные качества и явления. Отсюда и известное изречение: «Жизнь – борьба противоречий». А еще, человеческое бытие – суть набор ассоциаций, возникающих в детстве и длящихся до благородных седин (или лысин – как кому повезет).

Я б открыла трактир доброты

Я б открыла трактир доброты,
Где для каждого был бы обед,
Рюмка водки, забота и тыл,
И хоть краткий, но отдых от бед.

Воет ветер и льет сильный дождь,
(К людям часто сурова судьба...)
Я б снимала душевную дрожь
И губами касалась бы лба.

•  Не допускайте козлов отпущения в свой огород!
  
•  Серые будни могут быть в любое время года
  
•  Оригинальный жених: не любит штампы!
  
•  Сексаул
  
•  Хочешь, чтобы тебя слушались по мановению палочки, становись дирижером!
  
•  Можно ли человека называть экономным, если он живет чужим умом?

Не стало Михаила Жванецкого. Писатель, артист, мыслитель. Знаток человеческих душ. Самый обожаемый одессит, Жванецкий был нашим единственным настоящим мастером стендапа – во времена, когда и слова такого здесь никто не знал.
Михал Михалыч был смыслоуловитель – обладая совершенным слухом («перестать прислушиваться, а просто слушать»), идеальным чувством юмора и абсолютно владея интонацией, улавливал суть и точно переводил смысл в слова, которые оставались с нами. Зеркало эпохи. Цадик, печальный мудрец. «Я прошел с тобой войну, еще более страшные мирные годы». Эпоху можно назвать его именем – потому что при нашей жизни Жванецкий был всегда.

В недавно открывшемся в Санкт Петербурге (Россия) мемориальном музее Иосифа Бродского появилось замечательное дополнение. Из Майами пришла запись стихов поэта в исполнении Романа Каплана – известного не только среди эмигрантов владельца ресторана «Русский Самовар» в Нью Йорке. Иосиф сам признавал, что Роман читает его стихи лучше, чем он сам. И вот посетители музея могут насладиться стихотворениями Иосифа Александровича Бродского в исполнении Каплана. Легендарный Роман - сам по себе личность уникальная: советский и американский литературовед, искусствовед, переводчик, говорящий на 12 языках, знающий огромное множество стихов, знакомый с лучшими поэтами и прозаиками нашей литературной действительности – читает Бродского.

Офис

Мой первый день на первой работе в Америке начинался, мягко говоря, хреново... Я не мог включить компьютер.
– Я надеюсь, ты не бомбу устанавливаешь?
Из-под письменного стола не было видно ног говорящего, значит, говорил кто-то из соседнего кубика. Ладно, кабель не нашел, пора выползать на свет божий. Посмотрим, кто это юморит. Он стоял, положив скрещенные руки на боковую стенку кубика, широко улыбаясь в пшеничные усы. Под два метра ростом, прическа а ля Депардье – в Голливуд его, да и только. На кого же он так похож? Парень протянул руку:
– Джеф Вулф, твой сосед.
– Привет, сосед. Меня зовут Владимир, или просто Влад. Сегодня мой первый день в компании.
– Я знаю, и могу поспорить, ты искал кабель от компьютера. Он у меня. Менеджер просил помочь тебе подключиться. Извини, я задержался – сумасшедший трафик.

Эту бессонную ночь он провел на открытой веранде своего дворца. Конечно, как любой правитель, он далеко не всегда спокоен, но сейчас все складывается на зависть удачно. Мир восхищается им, императором Хайле Селассие, возглавившим сопротивление своего народа против итальянской оккупации. Война закончилась. Дуче повешен вниз головой его же соплеменниками, а Эфиопия выстояла и жива! Он много сделал для своей страны. Отменил рабство. Добился принятия Конституции. В народе его называют «Побеждающий лев из племени Иудова». Ему это приятно, но предмет его гордости иной. Он, император Эфиопии Хайле Селассие, представляет (страшно подумать!) двести двадцать пятое поколение рода, над которым время не властно. Рода царя Соломона и царицы Савской!

Бурное вступительное аллегро, как всегда, захватило Давида и понесло все его существо в русло Вечной музыки. Он уже неоднократно рассуждал про себя, что если только хоть один человек останется на Земле после какого-либо катаклизма планеты, то он, как Ной, обязательно должен захватить в Новый мир это творение исчезнувшего человечества. Сейчас Давид был в музыке. Это понятие, как будто бы простое для рядового интеллигента, многократно повторено в истине музыканта, а тем более такого старого скрипача, каким был Давид и по стажу, и по возрасту. Скорее всего, эти два понятия совпадали со дня его рождения. Боже, как давно это было. Более 70 лет назад.